– Возможно, мне необходимо было это услышать. И вероятно, то и дело получать подзатыльники.

– Должен предупредить тебя, я не из таких.

Элли наклонилась к нему:

– Знаю.

Их поцелуи были жадными и неистовыми, словно они стремились залезть друг другу под кожу. Куп шарил руками по ее спине и груди.

– Господи, я скучал по тебе! – выдохнул он.

– Прошло всего пять дней.

Куп резко остановился, потом прикоснулся к ее лицу:

– Прошла целая вечность.

Закрыв глаза, она поверила ему. Элли представила себе, как из открытого окна ее комнаты в общаге доносятся трескучие звуки песни группы «Grateful Dead», а они с Купом лежат, крепко обнявшись, на узкой кровати. Она по-прежнему видела занавес из бус, висевший в проеме встроенного шкафа, хрустальную радугу и глаза-бусинки белки, которая, устроившись на подоконнике, наблюдала за ними.

Она почувствовала, как он стаскивает с нее рубашку и шорты.

– Куп, – вдруг заволновавшись, сказала она. – Мне уже не двадцать.

– Черт! – Он продолжал стаскивать с нее шорты. – Боюсь, это значит, что мне тоже.

– Нет, правда. – Элли сняла его руку с пояса своих шортов и поднесла эту руку к своим губам. – Я выгляжу не так, как прежде.

Он сочувственно кивнул:

– Этот шрам… он не от установки кардиостимулятора?

– Мне не ставили кардиостимулятор.

– Тогда о чем ты беспокоишься? – Он поцеловал ее. – Эл, меня не волновало бы, если бы ты весила двести фунтов и у тебя на груди росли волосы. Когда я смотрю на тебя, не важно, что я увижу, – я представляю себе девушку, студентку колледжа, потому что в ту минуту, как я влюбился в тебя, время остановилось.

– Я не вешу двести фунтов.

– Ни унции свыше ста восьмидесяти, – согласился Куп, и она шлепнула его по руке. – Ты будешь по-прежнему отвлекать меня или позволишь заняться с тобой любовью?