– Во время беседы с ней призналась ли обвиняемая в убийстве новорожденного?

– Нет, она говорит, что не помнит этого.

– Тогда почему вы уверены в том, что она это сделала?

– Потому что амнезию легко фальсифицировать, – пожал плечами Риордан. – И потому, мистер Каллахэн, что я встречался с этим и прежде. В цепочке, приводящей к неонатициду, существуют определенные звенья, и обвиняемая соответствует всем критериям. Она отрицала беременность. Она утверждает, будто не поняла, что у нее начались роды. Она родила в одиночестве. Вопреки наличию мертвого тела, обвиняемая говорила, что не убивала ребенка. По прошествии времени она постепенно признавалась в определенных прорехах в своей истории. Все эти факторы – вехи всех дел с неонатицидом, которые я рассматривал, и это заставило меня поверить, что она также совершила неонатицид, пусть в истории остаются пробелы, которые она не может восполнить. – Стоя на трибуне, он подался вперед. – Если я вижу что-то с перьями и клювом и перепончатыми лапами и оно крякает, я не стану смотреть, как оно плавает, поскольку понятно, что это утка.

Самым неприятным для Элли в замене защиты было то, что она потеряла доктора Полаччи в качестве свидетеля. Однако ей невозможно было представить отчет этого психиатра обвинению, поскольку в нем говорилось, что Кэти убила своего новорожденного ребенка, хотя и не осознавая природу и смысл своих действий. Это означало, что любые бреши, которые намеревалась пробить Элли в аргументах обвинения в пользу неонатицида, должны быть сделаны прямо сейчас, и желательно, чтобы в эти бреши смог пролезть танк.

– Сколько женщин, совершивших неонатицид, вы опросили? – подходя к доктору Риордану, спросила Элли.

– Десять.

– Десять! – Элли широко раскрыла глаза. – Вы, должно быть, эксперт в этом вопросе!

– Меня считают таковым. Но все относительно.

– Значит… вам попадается одна за год?

Риордан наклонил голову:

– Примерно так.

– Эти ваши характеристики и утверждения относительно Кэти – они составлены на основании обширного опыта, собранного из опросов всех… десяти женщин?

– Да.

Элли подняла брови:

– Доктор Риордан, разве вы не писали в журнале «Судебная медицина», что женщины, совершающие неонатицид, не делают это со злым умыслом? Что они не всегда хотят причинить зло?

– Верно. Они обычно не думают об этом. Просто рассматривают свои эгоистичные действия только как нечто, способное им помочь.

– Все же в делах, в которых вы участвовали, вы рекомендовали отправлять в тюрьму женщин, совершивших неонатицид?

– Да. Нам необходимо направить обществу послание о том, что убийцы не останутся на свободе.