– Я попытаюсь исправить мою ситуацию, чего бы это ни стоило.

– Дело только выиграет, если я не стану вызывать тебя в качестве свидетеля, Кэти.

– Как так? После всех этих разговоров о правде – и они не выслушают меня?

– Почему ты думаешь, что я собираюсь сказать им правду? – вздохнула Элли.

– Ты говорила во вступительной части…

– Это игра, Кэти. Быть адвокатом – это значит на две трети быть оскароносным актером. Я преподнесу им историю – вот и все, и, если повезет, она понравится им больше, чем история Джорджа.

– Ты говорила, что позволишь мне рассказать правду.

– Я сказала, что не стану пользоваться защитой по линии невменяемости. А ты сказала, что расскажешь правду. И, если помнишь, я ответила, что мы посмотрим. – Она заглянула Кэти в глаза. – Если ты выступишь здесь, Джордж раскритикует тебя. Нам повезет, если в процессе этого он не нарушит ход защиты. Это английский мир, английский суд, английское обвинение в убийстве. Невозможно выиграть, если играешь по амишским правилам.

– У тебя ведь амишская клиентка, с амишским воспитанием и амишскими мыслями. Американские правила здесь не подходят, – тихо сказала Кэти. – Куда это нас заведет?

– Просто слушай то, что говорит прокурор, Кэти. Как раз в тот момент, когда надо будет выступать, ты можешь передумать. – Элли пристально посмотрела на свою клиентку. – Я могу выиграть, даже если ты ни слова не скажешь в суде.

– Если я ни слова не скажу в суде, Элли, я буду лгуньей, какой считает меня мистер Каллахэн.

Раздосадованная Элли отвернулась. Ну просто «Уловка-22»! Кэти хочет, чтобы она принесла это дело в жертву на алтарь религиозной правдивости. При этом Элли знала, что суд совсем не место для правды. Это все равно что вести автомобиль через снежную бурю, даже если ты абсолютно уверена в себе, по дороге мимо проносятся другие машины, пересекая сплошные линии и разбиваясь.

И опять же Кэти никогда не водила машину.

– Тебе нездоровится?

При звуках голоса Купа Элли подняла лицо:

– Все хорошо, спасибо.

– Ты выглядишь ужасно.

– Надо же, – ухмыльнулась она, – уверена, тебе приходится отбиваться от девчонок.

Он присел на корточки рядом с ней.

– Я серьезно, Элли, – понизил голос Куп. – У меня теперь личная заинтересованность в твоем благополучии. И если этот суд для тебя чересчур…