– Это все же не дает объяснения, почему мистер Синклер не был внесен в ваш список свидетелей, – сказала судья Ледбеттер.
Элли немного замялась:
– Он представит свежую информацию, которую я нашла.
– Ваша честь, это просто вопиюще! Ради своих целей мисс Хэтэуэй искажает судебную процедуру.
– Прошу прощения, судья, – возразила Элли, – пусть меня извинит мистер Каллахэн за то, что не уведомила его предварительно. Свидетель не выиграет за меня дело, но он сможет осветить важную часть предыстории, которая до того отсутствовала.
– Мне необходимо время первым допросить его под присягой, – сказал Джордж.
Остального Кэти не услышала. Она поняла лишь, что в этот момент в одной комнате с ней находится Адам. Она прерывисто задышала, и каждый вдох шелестел, словно она разворачивала обертку, в которую было завернуто его сладкое имя. Адам положил ладонь на Библию, а Кэти представила себе, что его ладонь прижимается к ее плоскому животу.
А потом он взглянул на нее. В его глазах была печаль, и Кэти подумала, что боль затопила его, как море, доходя до голубизны глаз. Он, не отрываясь, смотрел на нее. Воздух стал густым, и сердце глухо забилось у нее в груди.
Кэти кусала губы, охваченная стыдом, как плотной шалью. Она это совершила, она довела их до такого состояния.
Она поднесла к лицу дрожащие руки, думая по-ребячьи: если она не видит Адама, то сама станет невидимкой.
– Мисс Хэтэуэй, – сказала судья. – Вам не нужен перерыв?
– Нет, – ответила Элли. – Моя клиентка в порядке.
Но Кэти не была в порядке. Дрожь ее не унималась, слезы лились все сильнее, и, хоть убей, она никак не могла поднять глаза и посмотреть на Адама. Она ощущала на себе пристальные взгляды присяжных, как булавочные уколы, недоумевая, почему Элли не сделает для нее только одно – не даст ей убежать отсюда не оглядываясь.
– Пожалуйста, – прошептала она Элли.
– Ш-ш-ш! Доверься мне.
– Вы уверены, советник? – спросила судья Ледбеттер.