– Его называли Рубен.

– О’кей.

– Я не имею права это обсуждать.

– Имеете, имеете, – повторил Микаэль, усаживаясь поудобнее. – Дело в том, что вся эта история вскоре станет достоянием общественности. И когда это произойдет, СМИ либо опорочат вас, либо охарактеризуют как достойного человека и добропорядочного государственного чиновника, который в безнадежной ситуации сделал все, что от него зависело. Ведь Фельдин поручил вам роль посредника между ним и теми, кто занимался Залаченко. Это мне уже известно.

Янерюд кивнул.

– Расскажите.

Чиновник молчал почти целую минуту.

– Я не получал никогда никакой информации. Я был молод и неопытен. Я виделся с ними приблизительно дважды в год, пока это было актуально. Мне сообщали, что Рубен… что Залаченко жив и здоров, что он сотрудничает и выдает бесценную информацию. Я никогда не интересовался деталями. Да и к чему они мне…

Микаэль ждал.

– Перебежчик раньше находился в других странах и ничего не знал о Швеции. Так что политика национальной безопасности вполне могла бы обойтись и без него. Пару раз я информировал премьер-министра, но чаще всего сказать мне бывало нечего.

– О’кей.

– Спецслужбы утверждали, что используют его традиционным образом и что получаемую от него информацию пропускают по нашим обычным каналам. Что я мог сказать? Если я спрашивал, что это означает, они высокомерно улыбались и отвечали, что это выходит за рамки моей компетенции. Я чувствовал себя идиотом.

– А вы никогда не задумывались над тем, что вся эта история с Залаченко развивается по ошибочному сценарию?

– Нет. Ничего подобного мне не казалось. Я считал, что СЭПО знает, что делает, что там у них есть опыт и навыки. Но я не имею права обсуждать это дело.

К тому времени Янерюд уже в течение нескольких минут его обсуждал.

– Но все это не имеет значения. Сейчас важно только одно.

– Что именно?

– Имена людей, с которыми вы встречались.

Янерюд вопросительно взглянул на Микаэля.

– Сотрудники, курировавшие Залаченко, значительно превысили свои полномочия. Они занимались криминальной деятельностью и против них инициировано предварительное следствие. Поэтому-то Фельдин и послал меня к вам. Он не знает имен, ведь встречались с ними вы.