Такого поворота судьбы он никак не ожидал.

Последние звуки Верди смолкли, как раз когда Биргер Ваденшё открыл дверь в маленькую комнату отдыха, отведенную Клинтону в ставке «Секции» на Артиллеригатан.

Клинтон поднял веки.

Он уже давно считал Ваденшё балластом. Тот совершенно не подходил на роль главнокомандующего ударной силы шведской обороны. Клинтон не мог понять, как они с Хансом фон Роттингером могли совершить в свое время столь фундаментальную ошибку, посчитав Ваденшё подходящим преемником.

Биргер – парус, которому необходим попутный ветер. В момент кризиса он проявил слабость и полную неспособность принимать решения. Пугливый и бесхребетный, на роль капитана во время шторма он явно не годился – если б они допустили его до штурвала, он оказался бы совершенно недееспособен и обрек бы «Секцию» на погибель.

Вот как все обстояло. Одним это по плечу. Другие же в момент истины всегда отступают.

– Вы хотели со мной поговорить? – спросил Ваденшё.

– Садись, – сказал Клинтон.

Ваденшё сел.

– Я пребываю в таком возрасте, когда у меня больше нет времени ходить вокруг да около. Я вынужден говорить без обиняков. Когда это закончится, я хочу, чтобы ты ушел с поста руководителя «Секции».

– Вот как?

– Ты хороший человек, Ваденшё, – уже мягче продолжал Клинтон. – Но заменить Гульберга, к сожалению, не способен. На тебя не следовало взваливать такую ответственность. Это наша с Роттингером ошибка – когда я заболел, нам стоило обстоятельнее рассмотреть вопрос о престолонаследовании.

– Вы меня всегда не любили.

– В этом ты ошибаешься. Ты был прекрасным администратором, когда «Секцией» руководили мы с Роттингером. Без тебя мы бы не справились, и я совершенно уверен в твоей лояльности. Но я сомневаюсь в твоей способности принимать решения.

Ваденшё вдруг горько усмехнулся.

– После этого я и сам не уверен, что хочу оставаться в «Секции».

– Теперь, когда Гульберга и Роттингера нет в живых, мне приходится принимать ключевые решения в одиночку. Ты же все последние месяцы последовательно саботируешь каждое мое решение.

– И опять я повторю – решения, которые вы принимаете, чудовищны. Они приведут к катастрофе.

– Возможно. Но твоя нерешительность гарантирует нам крах. А сейчас у нас, по крайней мере, появился шанс, и, похоже, все получается. «Миллениум» полностью заблокирован. Они, возможно, подозревают о нашем существовании, но у них нет документации, и они не могут разыскать ни ее, ни нас. Все их действия находятся под нашим жестким контролем.

Ваденшё посмотрел в окно, – там виднелись коньки крыш домов, расположенных по соседству.