Я знала, что если не отвечу на этот вопрос, то еще больше настрою судей против себя.

– Это произошло с моей матерью, но она невиновна.

Вопросы сыпались один за другим.

– Тебе известно о том, что ты пользуешься дурной славой в Страсбурге из-за того, что у тебя до сих пор нет детей и твоя мать была сожжена?

– Это неправда!

– Ты близко общалась с подозреваемыми в ворожбе, такими как Агнес или Кети?

– Нет.

– Ты подносила таким подозреваемым дары?

– Нет, господин инквизитор.

Это, конечно, не вполне соответствовало истине, поскольку моя семья часто отдавала Кети всякие мелочи.

– Ты лжешь! – выпалил приор. – Свидетели дали показания о том, что вы не раз угощали Кети плодами из своего сада.

– Это потому, что ей не хватало на пропитание.

На лице брата Генриха расплылась торжествующая улыбка.

– Гремпер, запишите слово в слово: «Этим ответом подозреваемая засвидетельствовала свою ложь». Продолжим, Сюзанна. Тебе знакома Лейтнер из Оршвиллера?

– Нет. Сегодня я впервые мельком увидела ее в подвале.

– Но она была доброй знакомой повитухи Марии, которая была осуждена как ведьма. Мария же, в свою очередь, принимала роды у твоей матери, и именно она привела Маргариту в ведовской ковен. Еще перед допросом с пристрастием Лейтнер признала, что твоя мать была ворожеей.

У меня голова шла кругом.

– Как бы то ни было, я с ними не знакома, господин инквизитор. Ни с этой Марией, ни с Лейтнер.

– Тебе знакомы Вельфель и Берч?

– Это женщины, которые заключены в башню?