Чтобы доказать это, он пригласил на свидетельскую трибуну инспектора, которому был поручен надзор за подсудимым. Ее показания носили чисто формальный характер, она повторяла их – а я слушал – уже не одну сотню раз. Ее манера поправлять волосы напомнила мне Элисон, и я поймал себя на мысли, что почему-то думаю о саше.

За последнюю неделю во всех ванных нашего дома появились вазы, наполненные высушенными цветами и другими пахучими штучками. Поначалу это меня озадачило: Элисон никогда не была большой любительницей таких вещей.

Но в четверг, вскоре после обеда, я направился в ванную на первом этаже и за благоуханием сирени, корицы и еще бог знает чего уловил другой запах, куда более неприятный.

Рвота. Ее желудок не выдерживал постоянной тревоги, и все съеденное почти сразу выплескивалось наружу. Осмотрев комнату, я также нашел флакон освежителя воздуха – еще одну вещицу, которой раньше никогда не было в нашем доме.

Кроме того, одного взгляда на Элисон было достаточно, чтобы понять, какой тяжелый урон наносит происходящее ее организму. Она еще больше похудела. Глаза ввалились. Девичьи манеры, до этого определявшие каждое ее движение, сменились какой-то скрипучей неуверенностью. Как будто она в одночасье постарела.

Такое же ведь не подделаешь, правда? И подобная реакция на стресс никогда не наступит, если ты знаешь, что твоя дочь жива и здорова, что ее кормят три раза в день и держат подальше от арахиса и опасных типов с ножами.

Не успел я додумать эту мысль до конца, как адвокат подсудимого издал возглас, тут же вернувший меня в зал суда.

– Я протестую, – завопил он, – ваша ремарка не имеет никакого отношения к рассматриваемому нами вопросу.

– Но она демонстрирует нам, что вашему клиенту свойственно рискованное поведение, – парировал Хаббард.

– Правам моего подзащитного нанесен неслыханный ущерб, Ваша Честь. Данный вопрос выходит далеко за рамки слушаний по вопросу об отмене назначенной меры воздействия. И выйдя из зала суда, вы не сможете загнать джинна обратно в бутылку. Я могу привести в пример как минимум три подобных прецедента: дело Беннета, дело Брауна и «Соединенные Штаты против Феллера».

Я молча уставился на них, явно застигнутый врасплох. Потом бросил взгляд на стенографистку, чтобы она, увидев мою растерянность, зачитала показания, вызвавшие эту перепалку. Но она лишь смотрела на меня, ожидая, что я что-нибудь скажу.

Потому что все всегда ждут, что скажет судья.

Я чувствовал, как пылают уши. Секретарь вытянула шею, чтобы посмотреть, почему я не отвечаю. Охранник неловко переступил с ноги на ногу.