Не мигая, вонзив пальцы в мои голосовые связки, Леви сдавливает мне горло. Всего несколько секунд – и я начну задыхаться, а мое тело – корчиться в конвульсиях, из последних сил борясь с Леви за глоток воздуха. Всего один глоток…

– Ты не почувствуешь боли, Би, – вкрадчиво произносит он.

Я сразу вспоминаю этот тон! Именно таким мягким, убаюкивающим голосом он нашептывал мне на ухо слова лжи, становившейся правдой. Именно такой голос Леви использовал для гипноза, чтобы добиться желаемого. Но я не хочу впускать его слова в свое сознание! Мои пальцы расцарапывают Леви грудь и шею, я стараюсь оттолкнуть его от себя, но голова уже кружится, а в глазах искрит.

Внутри полыхает страх, сжигая боль в душе и теле. Еще миг – и остается только ужас. Но я вспоминаю! И руки тут же опускаются вниз. Пальцы ищут то, что заткнуто под пояс юбки. Есть! Вот она – гладкая деревянная рукоятка, я сжимаю ее в руке. Собравшись с последними силами, делаю выпад ножом.

Лезвие прорезает ткань, плоть, утапливается в туловище Леви, и мою руку заливает теплая жидкость. Время замедляется, растягивается. Глаза Леви округляются, зрачки на миг расширяются и тут же сужаются до точек размером с булавочный укол.

Его руки отпускают мое горло, тело осаживается и заваливается назад; рот разверзается в немом крике, а пальцы скрючиваются в конвульсии. Я захожусь кашлем, судорожно втягиваю воздух, ноги не держат меня, но я не позволяю себе упасть. Сделав шаг вперед, я снова хватаюсь за нож, не давая Леви вытащить его. Взгляд падает на маленький шрам на его подбородке. Тот самый шрам, к которому я так любила прикасаться и который так любила целовать в юности. Секундное воспоминание стирает решимость: «Я нанесу тебе еще один шрам. И ты уже не сможешь его залечить!» Я вдавливаю нож глубже. И наблюдаю, как при этом корчится Леви.

Сердце бьется, стучит, колотится сильно, до боли. Я всегда знала слабость Леви. Его слабостью была я. И даже сейчас он недооценил, на что я готова была пойти, чтобы исправить то, что он наделал. Леви падает на колени, в его глазах мелькает недоумение, рот брызжет слюной, горло душит подступающая кровь. Я тоже опускаюсь наземь рядом с ним, не отводя от Леви взгляда. Пусть мое лицо станет последним, что он увидит! И запомнит – уже навсегда.

Я вытаскиваю из его тела нож, рука пахнет кровью – с тем самым характерным, металлическим привкусом.

– Я хочу, чтобы ты это ощутил, – говорю я Леви слова с трудом прорываются сквозь преграду из клацающих зубов. – Знай, это я забрала у тебя жизнь. Я лишила тебя всего!