– Он жив? – интересуется мать.

– Купер умер, – отвечаю я прямо. – Он умер до моего появления. Мне так и не удалось пообщаться с родным отцом.

– Но ты пробыла там столько лет. Почему ты не вернулась сразу?

– У меня не было выбора…

Пастораль уже не то место, каким было раньше, когда там жила моя мать и общину возглавлял Купер. Когда люди свободно приезжали туда и могли в любой момент уехать. Когда границы еще были открыты и насельникам нечего было бояться.

– Я объяснила Тревису, как тебя найти, – говорит мать, как будто это ее оправдывает.

– Не Тревису, а Тео, – поправляю ее я.

– Что?

– Теперь его зовут Тео.

Мать вытирает щеки, но слезы на них уже высохли.

– Тео… – поправляется она.

– А мое имя – Калла.

Мать прекращает моргать, уголки рта опускаются.

– Прости меня… – бормочет она. – Мне очень жаль, что так вышло…

А я не знаю, что ей сказать, как позабыть о тех семи годах, что я фактически провела в заточении, не помня, кем была на самом деле, тогда как мать точно знала, где я находилась. Я испытываю к ней и гнев, и жалость. Мне хочется обвинить ее, но я понимаю, что не смогу. Мне тоже есть в чем раскаиваться. И я тоже ответственна за то, что произошло.

Мама опускает голову. Похоже, собирается с мыслями и подыскивает слова.

– Мне нравилось там жить какое-то время. Я думала, возможно, и тебе там тоже понравилось.

Я подношу руку к цепочке на шее, пересчитываю крошечные серебряные книжечки, пытаюсь отыскать в хаосе, захлестнувшем сознание, положительные моменты, стоящие жизни в Пасторали.

– Она стала мне домом, – признаю я.

Это правда. Несмотря на то что изначально я не планировала остаться в общине, несмотря на то что обманом Леви удержал меня там на семь лет, Пастораль стала моим домом. В метафорическом смысле она оказалась бальзамом для моей надломленной души. Я забыла все, что оставила во внешнем мире: мать, мальчика, погибшего во время поисков обители, существовавшей лишь в моей голове, и даже причину, по которой я приехала в Пастораль, – желание найти родного отца, Купера. Человека, умершего задолго до моего прибытия.