Как оказалось, мать выскочила замуж слишком рано. Она рассказала мне, как у нее закрутился роман с мужчиной, приехавшим на Уидби к друзьям, жившим всего в нескольких домах от дома моих родителей. А потом мама узнала, что забеременела, а тот человек посоветовал ей уехать в общину, где ей и ребенку могли обеспечить и уход, и заботу после родов. Мать собрала свои вещи, бросила мужа и отправилась в Пастораль. Но когда я родилась, она начала понимать, что не сможет остаться в общине – не такой жизни она желала себе и дочери. Мать сбежала из Пасторали и вернулась к законному мужу. Она обманула его, убедила, что ребенок его. А тот ей поверил. Или притворился, что поверил. В итоге меня воспитал человек, который приходился мне по крови неродным, но которого я считала своим отцом.

Всё это мать рассказала мне в тот самый день, пока мы ждали паром. И я тогда поняла, почему она всегда была так холодна со мной – держала на расстоянии, не подпускала близко. Я воплощала собой ее самую сокровенную тайну! И всякий раз, когда она смотрела на меня, она видела моего настоящего отца, сознавала ту ошибку, что совершила. И, конечно же, боялась, что однажды ее муж поглядит на меня и тоже это поймет. Я была «бомбой», способной взорваться в любой момент и уничтожить весь ее мир. Я могла разрушить все!

Когда на нас полился дождь, я спросила у матери имя отца. Отца звали Купер. Я стала расспрашивать о месте, в котором родилась. «Мне нужно там побывать», – убеждала я мать. Просила. Умоляла.

Она поначалу отмалчивалась. Но, должно быть, тоже понимала: пути назад уже нет. Она открыла мне свои секреты, а я заслуживала увидеть то место, где сделала первый вдох, удостовериться, что отец еще жив. И мама рассказала мне, как добраться до Пасторали, описала мне маршрут в горах, старый красный амбар и путь в лесу. А теперь мы сидим в гостиничном номере, лицом друг к другу, и я начинаю сознавать еще одно мамино предательство.

– Ты все это время знала, где я?

Она медленно кивает.

– Ты бы хоть как-то ему намекнула…

Я имею в виду отца. Того, кто меня вырастил и воспитал. Того, кто на протяжении последних семи лет просыпался каждое утро, не зная, где я находилась. Его единственная дочь!

– Я не могла, – отвечает мать.

Я прижала руку к занывшему рубцу – действие обезболивающих кончается. Мне нужно сесть, но я продолжаю стоять. Присяду чуть позже.

– Ты желала защитить себя, мама! Тебе не хотелось, чтобы отец узнал о той тайне, которую ты столько лет скрывала от него.

Мать предпочла, чтобы он страдал. И продолжала его обманывать. Ей было легче лишний раз ему солгать, нежели признаться в прелюбодеянии, сказать ему, что родила меня от другого мужчины. Я прикусываю язык. Только бы смолчать! Не выплеснуть ей все злые и гадкие мысли, что вертятся в голове!