— И я знаю, что первые несколько месяцев с Клэр я страшилась, что она вернется к бывшему мужу. Итак, у Райт и Драммонда случился рецидив. Она подзалетает. Изабель узнает. Может, Драммонд ей сам сказал, потому что балбес.

— И они решили, что лучше убить ее, чем дать родить ребенка Драммонда?

— Подумай, сколько денег они у нее отняли, — попыталась втолковать Талли. — Если бы ему пришлось платить алименты на ребенка после всего этого, это был бы плевок в душу.

— Изабель Драммонд не производит впечатления женщины, способной развестись с мужем из-за измены, — возразил Серрано. — Скорее уж способной прикончить девицу, с которой он ей изменил.

Талли кивнула:

— И все же…

— Почему Райт звонила еще и Сэму Уикершему?

— Ага. Зачем звонить еще и Сэму Уикершему?

Серрано минутку поразмыслил:

— А что если мы смотрим на все это не с той стороны? Ты, я, лейтенант. Мы с самого начала считали, что убийца входил в клику «Альбатроса», погубившую жизнь Райт. Но что если это совершенно раздельные преступления?

— Весьма изощренные, — заметила Талли. — Попытка представить ее смерть как самоубийство означает, что это спланировано заранее.

— И если бы не Рейчел Марин, оно могло бы сойти за самоубийство, — указал Серрано.

— Ну вот, опять ты со своей Марин. Мы с лейтенантом сходимся во мнении по ее поводу. Что-то тут не то.

— И что именно ты хочешь этим сказать?

— Не верю я ей. Она звонит нам сразу же после убийства Райт, приходит на пресс-конференцию, а затем является перед домом Драммондов. А Уикершем — по ходу. Джон, ты тоже должен это видеть. Мы с тобой оба знаем людей, вьющихся вокруг преступлений подобным образом.

— Даже не начинай, — отрезал Серрано.

— А ты скажи, что сам ни разу об этом не задумывался.

— Задумался и отбросил.

— У нее болезненное любопытство к уголовщине, — заявила Талли. — Ты уже столько отслужил, что насмотрелся на штатских, рыскающих по местам преступлений, и наслушался свидетелей, у которых винтиков не хватает.