Алексей Петрович встал с дивана и тут же пошатнулся, едва не упав. В глазах потемнело, и замелькали маленькие звездочки. Несколько секунд, и головокружение прошло.

Он достал телефон, нашел в списке контакт Егора, и, пока смелость не покинула его, нажал на «вызов».

Слушая гудки, Алексей Петрович думал: что он скажет сыну? Как объяснит свое отсутствие в его жизни? Нужно ли вообще Егору это знакомство? И тут же ответил на свои вопросы – все равно. Все равно, что он будет говорить и как на это отреагирует сын. Сейчас важнее было дозвониться и попытаться объяснить. Весь его страх попасть впросак теперь казался смешным и бессмысленным. Чего, в конце концов, может бояться человек, которому остались считаные часы, а то и минуты?

Гудки прервались, и неприятный звук, оповещающий, что соединение разорвано, резанул по уху.

– Дьявол, – пробормотал Алексей Петрович.

«Насмешка судьбы», – подумал он, в бессилии сев на диван. Телефон выпал из ослабевших рук на маленький, потертый половик.

Он несколько дней тянул с разговором, а сейчас мог просто-напросто не дожить до беседы с сыном. В бульварных книжонках этот разговор обязательно должен бы был состояться. Но Алексей Петрович, человек, который так и не получил женщину, которую любил, очень сомневался, что фортуна подыграет ему на этот раз.

Он взглянул на окно и понял, что так оно и случится. Никакого счастливого финала. За стеклом по карнизу расхаживала огромная черно-белая сорока.

Когда откуда-то снизу раздалась примитивная мелодия мобильного телефона, он удивился. Собравшись с силами, поднял аппарат с пола. Звонил Егор. Голова кружилась, перед глазами все плясало и прыгало, поэтому букинист смог нажать на кнопку ответа только с третьего раза. Наконец справившись, он поднес трубку к уху и слабым голосом проговорил:

– Алло.

28

Анку не просто негодовал – он был в ярости. Он метался из стороны в сторону, не касаясь земли, – от поля к озеру, от озера к лесу и обратно. Путь, по которому недавно шел Денис, Жнец преодолевал за считаные мгновения, хотя, возможно, все было совсем наоборот. Время здесь не отличалось постоянством и логикой.

Давно он не испытывал такого чистого, ненаигранного гнева. Десятилетия, века! Анку отвык от того, что что-то идет не по его правилам. Он был распорядителем судеб, а какой-то посыльный забыл об этом и посчитал себя достаточно важным, чтобы принимать свои собственные решения.

Перед глазами мелькнуло озеро, мост и первые деревья мертвого леса. В голове Жнеца возникло желание вернуться на поле, найти свечи курьера и его глупенькой любопытной подружки и затушить никчемные жизни, а сами свечи втоптать в здешнюю мертвую землю, пока они не успели раствориться в воздухе. И плевать на Бога, на спор и на желанную пустоту. Хотелось поддаться мимолетному порыву и забыть о последствиях. Порыву, подобному тому, которым Анку тысячи лет назад прогневал Творца и из-за которого он до сих пор работал Божьим курьером. И Жнец ни разу не пожалел о содеянном. Если бы время повернулось вспять, и вновь встал бы выбор: убить или не убить, он, не раздумывая, поступил бы так же, как тогда.