Карвер снова подошел к холодильнику. В этот раз он взял стеклянную бутылку какого-то сока, гранатового или клюквенного, налил себе в стакан и залпом выпил. Щелкнул электрический чайник, но Росс не обратил на это внимания. Похоже, он совсем забыл о чае и о кофейном прессе.

– Вы всегда так грубы или мой случай особый? – спросил он.

– Почему бы вам честно не рассказать о своих отношениях с сестрой Тео Бонтемпи, мистер Карвер? Я постараюсь быть хорошей девочкой, хотя обещать ничего не могу.

– Отлично. Ладно. Неважно. – Наконец он занялся кофе и чаем. Подвинул к Барбаре кружку и коробку с кубиками сахара. Потом надавил на плунжер пресса. Ей пришлось окликнуть его.

– Тео, – произнес он.

– Что вы имеете в виду?

– Это всегда была Тео. Я хотел только Тео.

– А кончилось тем, что вы спутались с Рози?

– Она знала. Я был честен. Я ей не лгал.

– О чем вы?

– Розальба знала, что для меня существует только Тео. Все знали. Я вам это уже говорил. Мы были вместе с тех пор, как ей исполнилось шестнадцать. Но когда Тео захотела, чтобы я ушел, Розальбе показалось… не знаю… Она хотела стать для меня источником утешения, плечом, на котором можно поплакать, – называйте как хотите. Кем-то вроде доверенного лица. И предложила себя в качестве посредника. Так все и началось.

– Похоже, вы воспользовались не только ее плечом, – заметила Барбара.

– Я за ней не гонялся. Она просто приходила. А когда это началось…

– Это?

– Секс, понятно? Когда это началось… Каждый раз я говорил себе: только теперь, только один раз. Я так ей и говорил, но она приходила снова. Что я мог сделать, черт возьми?

– Первое, что приходит в голову, – не впускать ее. Но вы ведь позволяли ей войти, правда? В эту квартиру? Да?

Карвер посмотрел наверх, словно искал поддержки на небесах – как сделать понятным то, что произошло, и обелить себя. Барбара ждала, что он воскликнет: «А как должен поступать мужчина?»

– Я впускал ее. Она красива. В ней все прекрасно. Она хотела меня и не скрывала этого. И я не мог сопротивляться. Нет, это не оправдание – вы понимаете? – а просто причина. Вот почему это произошло. Я ее не любил. Я ее не люблю. Я сказал ей: «Это не любовь, Розальба. Не думай, что это любовь. Я люблю твою сестру». А она ответила… Господи, она ответила: «Тогда представь, что я Тео. Зови меня Тео». Что я и делал.

Барбара заморгала; ей хотелось хлопнуть себя по щеке, как персонаж какого-то мультфильма, чтобы убедиться, что правильно его поняла.