Марк услышал разговор между Робертсоном и Пит. Сначала до него донесся голос Робертсона:

– Вы должны быть внимательны. Может, у нее развивается непереносимость к чему-то и это необратимо? Что говорит семейный врач?

– Я ему не звонила.

– Лучше позвоните, пока не стало хуже. Помните об этом, Пит. В особых состояниях, как у нее, ухудшение всегда возможно.

Марк понимал, что они говорят о Лилибет и что он понятия не имеет, что их беспокоит. Это тоже его вина. В последний год – как минимум – он был занят только собой. Но его грех состоял не в том, что он чего-то хотел. Он был ослеплен этим желанием, не обращая внимания на все остальное.

«Нужно поговорить с Пит начистоту, – подумал он Посмотреть на ее лицо, понять, правду она говорит или лжет». Пит не умела лгать – по его опыту, никто не умел, за исключением психопатов, – так что если поговорить с ней, он получит ответы на оба вопроса: что и зачем. Даже если придется сказать правду о его чувствах к Тео. Даже если эта правда разрушит их мир, такой маленький и жалкий.

– Вот и мы, папа! – Пит вкатила коляску с Лилибет на кухню. – Кое-кто сегодня утром хочет омлет и тост. С маслом и клубничным джемом. Правда, здорово? Сделаешь нам, папа? Хотя я могу сама. Это несложно, сиди. Тебе только хлопья? Зря. Давай у нас будет настоящий завтрак, на троих. И Робертсон тоже, если захочет. Робертсон, – крикнула она в сторону спальни Лилибет. – Будете омлет и тост? С клубничным джемом?

– Я сделаю, Пит.

– Глупости. Ты всегда делаешь больше, чем должен. Правда, Лилибет? Правда, твой папа всегда делает больше, чем должен?

Лилибет что-то пробормотала и взмахнула руками.

– Она аплодирует! – сказала Пьетра. – Она понимает.

– Пит, нам нужно поговорить, – сказал Марк.

– Но посмотри, как она аплодирует! Она хлопает! Раньше она этого не делала.

– Робертсон? – позвал Марк. – Вы составите нам компанию? – Увидев Робертсона в дверях кухни, прижимавшего к животу стопку белья, он прибавил: – Мне нужно поговорить с Пит. Присмотрите за Лилибет?

– Конечно, – согласился Робертсон. – Она поможет мне сделать омлет, правда, Лили?

Лилибет взмахнула руками.

Марк взял жену под руку и отвел в спальню. Потом закрыл за собой дверь и повернулся к ней.

– Поговорим о ломбарде? – спросил он.