Но он испугался. Снова вспомнил при элетрошок. Однажды это уже случилось и имеет все шансы повториться. То, что сейчас происходило с Ребеккой, посерьезнее обычного для нее приступа меланхолии. Сиввингу вдруг захотелось коснуться ее. Или сказать, как он ее любит. Но сентиментальные откровения никогда не были приняты между ними, и Сиввинг смутился уже при одной этой мысли.

Поэтому и обрадовался так, когда Снуррис вскочил на лапы, запрыгнул на кухонный диван и прижался к ногам Ребекки.

Полчаса спустя Сиввинг набирал эсэмэску для Свена-Эрика Стольнаке. Написал, что у Ребекки снежная слепота после лыжной прогулки. Нужны глазная мазь и капли, но где их достать в субботу вечером?

* * *

Рагнхильд и Бёрье выключили новости, устав от убийств и охоты на подозреваемых без всяких шансов на успех. Вместе приготовили ужин. Бёрье резал лук и хвалил ее острые ножи. Рагнхильд замочила булку и занялась приготовлением брусничного соуса.

Они поговорили о фрикадельках. Рагнхильд рассказала, что ее мать вместо булки добавляла в фарш вареный картофель. И фрикадельки получались маленькими и идеально круглыми, одна к одной.

– Всё-то они умели, женщины того времени, – вздохнула она.

– Только не моя мама, – возразил Бёрье. – Она умела стричь волосы. Готовила мясной хлеб, потому что так было быстрее. Даже гардины не меняла на Рождество и Пасху. Мальчишки во дворе смотрели на меня с жалостью – мало того что без отца, еще и без рождественских гардин…

– Картина безрадостного детства. – Рагнхильд покачала головой, не то в шутку, не то всерьез.

Вилла не устояла перед запахами. Села возле стола и внимательно следила за действиями двуногих. Рагнхильд дала ей немного мясного фарша и погладила по голове.

– Похоже, я учу ее клянчить лакомства, – недовольно заметила она.

– Вовсе нет, – утешил ее Бёрье. – Ты учишь Виллу доверять нам.

Рагнхильд поцеловала его в щеку. Бёрье положил нож и обнял ее.

– Ты еще не закончил, – строго заметила она.

– Могу я сделать перерыв? – пробормотал Бёрье ей в волосы.

Взгляд Рагнхильд упал на розовую квитанцию возле чайника. «Мне надо забрать из химчистки пуховик», – вспомнила она.

Тут зазвонил ее мобильник. Бёрье выпустил Рагнхильд из объятий и вернулся к луку.

Это был Свен-Эрик Стольнаке. Они обменялись несколькими фразами об ужасных событиях последних суток. Свен-Эрик хотел просить Рагнхильд об одолжении. Ему известно, что она на пенсии, как и он сам. Но у Ребекки Мартинссон снежная слепота, и Свен-Эрик спрашивал, не может ли Рагнхильд доставить ей необходимые медикаменты. Рагнхильд бросила взгляд на Библию на кухонном столе.