— Вообще-то у нас не положено вот так ходить…Мы федеральная структура, вашим «Чезарам» не подчиняемся. В другой раз так не делайте.

— В другой раз следите за своей территорией, и мне не придётся бегать по радиоактивным лесам в поисках сталкеров, — отрезал я.

Охранник насуплено замолчал.

Дорога была отвратительной: треснутый асфальт топорщился, а задняя часть ГАЗа, лишённая кузова, подскакивала, как баскетбольный мяч. «Такому только телегу водить», — думал я, глядя как охранник прёт по выбоинам. Он почти лежал на руле, и непонятно было, кто кого двигает.

Я спросил:

— Когда груз вывезли?

— На той неделе, получается.

— Всё в Казахстан?

— Я почём знаю. Им виднее. Я же говорю: нас снимают на днях.

Место, куда мы подъехали, напоминало пожарную часть: четыре гаража с высокими воротами, смотровая вышка высотой метров двадцать и две одноэтажные кирпичные постройки.

Едва машина остановилась, охранник с тараканьей проворностью выскочил из кабины, открыл мою дверь и сразу вцепился в рюкзак. Я не стал сопротивляться, чтобы поддержать его профессиональную гордость.

Он шагал позади, изредка комментируя: левее, вон в ту дверь, по коридору прямо. За небольшим холлом мы дважды повернули налево, оказавшись в скудно обставленном кабинете. На стене висела огромная карта области, истыканная красными и синими фишками, но что они обозначали, я не понял.

За столом сидел офицер в тёмной форме росгвардейца, который безрадостно посмотрел на нас и кивнул на место перед собой. Я сел напротив него. Охранник поставил рюкзак на стул сбоку.

— Спасибо, Николай Иванович, — сказал офицер и обратился ко мне. — Рассказывайте, кто вы такой, что здесь делаете?

Я молча протянул чезаровское удостоверение. Сзади послышалось пыхтение охранника:

— Я его сразу задержал, просто, ну, раз «Чезар», я решил…

— Николай Иванович, вы свободны, спасибо, — проговорил офицер.

Хлопнула дверь.

Он внимательно изучил удостоверение и даже даже потёр большим пальцем печати, чтобы проверить качество. Потом он что-то набрал на старомодной клавиатуре с высокими громкими клавишами и некоторое время пялился в монитор.

Он вернул мне удостоверение и проговорил: