– Настолько минутная, что ты столько времени просидел в баре, репетируя эту речь?

Он распахивает на мне халат, и я бью его по рукам.

– Вымещай злость на своей девушке. Я в этом участвовать не собираюсь.

– Не собираешься в этом участвовать? – шипит он, подцепляет пальцем бретельку пеньюара, отрывает ее и обнажает мою грудь.

– Подумай об Алисии, Тобиас. Это неправильно. – Я толкаю его в грудь, но безрезультатно. – Ты не такой.

– Такой. Ты для этого постаралась.

– Что ты такое несешь?

– Она была хорошей женщиной, достойной всего, что я мог ей дать.

– Вы расстались?

– Похоже, она считает, что у нас осталась нерешенная проблема. Я согласен. И говорю, что мы с этим покончим. – Он срывает пеньюар и, полностью оголив мою грудь, обхватывает ее рукой.

– Прекрати, Тобиас, мы уже играли в эту игру.

Он сбивает стоящую за мной пустую вазу, и она разбивается о пол. Я вырываюсь из его хватки.

– Перестань, подонок! Прекрати. Мы выше этого.

– Нет, ошибаешься. Мы именно такие. – Он прижимает меня к столу, пригвождая своим весом и силой. – Мы такие и есть. А это… – Он больно щиплет мой сосок, отчего по телу пробегает дрожь. – Ты здесь поэтому, да? Ждешь меня? – Он прижимается стояком к моему животу, и я сдерживаю стон.

– Что ж, я здесь, – язвительно добавляет Тобиас.

– Так вот как ты хочешь сыграть? Ладно. – Я толкаю его в грудь, и он отшатывается. Поднимаю подол пеньюара, и, оставшись в одних трусиках, бросаю его на пол. Тобиас без стеснения шарит по мне взглядом, гнев отчасти затмевается похотью. Он шумно дышит, а с его мокрых густых волос мне на грудь падают дождевые капли и стекают на живот.

– Тобиас, ты меня не пугаешь. Я никогда тебя не боялась. И это злит тебя сильнее всего.

– Нет. – Он наклоняется, и я вдыхаю запах кожи, цитруса и дождя. – Сильнее всего меня злит, что я отпускаю тебя, потому что ты больше мне не нужна, но ты настолько слепа, что этого не видишь.

– Нет, сильнее всего тебя злит, что любая женщина рядом с тобой никогда не будет мной.

Он отпускает мой подбородок и наклоняет голову, прикусив мою грудь, и я вскрикиваю, вцепившись ему в волосы, когда он впивается в кожу, а потом обхватывает грудь ртом.