– Конечно, – начал рассуждать Стокер, когда мы снова вернулись к обсуждению нашего дела, – может быть, Гилкрист действует не в одиночку. Вероятно, у него есть сообщник, кто-то умнее его, кто тоже живет и работает в Хэвлок-хаусе.

– Подозреваешь Эмму Толбот?

– Почему бы и нет? Раз теперь мы знаем, что это преступление вполне могла совершить женщина, она тоже попадает в список подозреваемых.

Я хмыкнула.

– Если действительно в это веришь, почему бы тогда не добавить к списку и Оттилию Рамсфорт? Или ты не подозреваешь преданных жен?

Я сразу поняла, что укол оказался более болезненным, чем я планировала, но было уже поздно. Он не стал трогать свой шрам и не издал ни звука, но я знала, что он думает о том времени, когда его жена чуть не стоила ему жизни в Бразилии. Кэролайн. Это имя укололо меня будто копьем, но я отказывалась произносить его вслух.

– Я извинилась бы, если бы знала, что от этого тебе станет легче, – сказала я, когда пауза затянулась.

Он попытался слегка мне улыбнуться.

– Я же не сахарный леденец, Вероника. Могу стерпеть любые твои уколы.

– Уверена, что можешь, – сказала я, но это была ложь, и, произнося это, я ощутила горечь на языке. Он любил ее когда-то и до сих пор ее любит, я была в этом уверена. Иначе почему бы он стал выкрикивать ее имя, когда на его губах еще сохранялся мой жаркий поцелуй? И это не был крик чистого блаженства, это я знала наверняка. А ничего не бывает больнее, чем любить человека и при этом изо всех сил стараться побороть в себе это чувство.

Я откашлялась и постаралась придать своему голосу бодрости.

– В любом случае Оттилия вне подозрений. Помнишь, той ночью она была в белом, и на ней не нашли ни одного пятнышка крови. Но если мы теперь решили рассматривать и женщин, то как насчет предположения Луизы о служанке, Черри?

– А мотив? – спросил он, и я с облегчением услышала, что его голос звучит почти обычно.

Я пожала плечами.

– Неудачная любовная история? Кажется, в Хэвлок-хаусе такие же запутанные отношения, как у олимпийских богов: все хотя бы раз предавались плотским утехам друг с другом.

Он покачал головой.

– Не могу себе этого представить. Майлз Рамсфорт – может быть, и сибарит, но богатым воображением точно не обладает. Он стремится к красоте, а эта девушка недостаточно яркая, чтобы привлечь его.

– А Эмма Толбот? – спросила я.

Он задумался, в уголках глаз появились морщинки.

– У нее есть определенная привлекательная живость. Этого может быть достаточно.