– Нам известно, что мотыльки обладают способностью впрыскивать яд в стригоев и сангвинистов, – произнес он. – Но он не воздействует на людей, так что, может статься, ключ именно в этом. Пора чуток поэкспериментировать. – Он поглядел на Руна. – Мне понадобится пара капель вашей крови.
Кивнув, тот извлек из рукава карамбит, порезал палец и накапал несколько багряных капель на столик в том месте, где указал Джордан. Стоун в свою очередь воспользовался бритвенным лезвием из аптечки, чтобы, чиркнув себя по большому пальцу, сделать то же самое.
– И что теперь? – спросила Эрин.
– Теперь мне нужно немного токсина из этого мотылька, – наложив повязку на палец, Джордан снова натянул латексную перчатку.
– Осторожно, – предупредил Рун.
– Уж поверьте мне, за годы работы в войсках судебным экспертом я имел дело и с ядами, и со взрывчатыми веществами. Я судьбу не испытываю.
Склонившись над бронзовым тельцем мотылька, Джордан с помощью пинцета из аптечки предельно бережно расцепил петли на брюшке насекомого. Потом аккуратно вскрыл брюшко, открыв взору микроскопические шестеренки, пружинки и проводки.
– Похоже на часовой механизм, – заметила Эрин с сияющими от восхищения глазами.
Тонкость работы просто изумительная.
Рун тоже подался вперед. Любопытство перевесило в нем прежние опасения.
Джордан заметил, что в переднем конце механизма расположен малюсенький стеклянный сосуд. Он лопнул, но следы крови в нем сохранились.
– Кровь Искариота, – проронила Эрин.
Рун снова отпрянул.
– Пахнет смертью. Оттенок запаха вполне очевиден.
С помощью пинцета Джордан раскрыл треснувший сосуд, затем с помощью двух ватных палочек собрал остатки капелек. Первую палочку он ткнул в собственную кровь. Как и ожидалось, ничего не произошло.
Взяв вторую палочку, он макнул ее в кровь Руна. Та с явственно слышным хлопком испарилась, оставив на поверхности орехового столика лишь пятно копоти.
В последовавшем за этим ошеломленном молчании Джордан встретился со священником глазами.
– Значит, кровь Искариота определенно враждебна крови сангвиниста.