Я нашел в замке только Эжени: она пекла на кухне сладкий пирог. Служанка поведала мне, что мать и тетка уехали в местный парк, а ее муж отправился на поиски Клер.

— После вашего отъезда, господин Дени, малышка закатила нам истерику. Отказывалась есть. А сегодня утром взяла свою маленькую лодку и теперь прячется где-то на болоте.

Тыльной стороной локтя Эжени вытерла лоб. Ее щека была перепачкана мукой. Я сел рядом с ней.

— Фушар наверняка привезет ее домой, — сказал я. — Я не могу все время быть дома… Я начал расследование по поводу исчезновения отца.

Молчание. Эжени усердно месила тесто.

— Вы не заметили ничего, что могло бы мне помочь?

— Нет, — смущенно произнесла она. — Я почти никуда не хожу.

— Зато ваш муж много передвигается. Вы же разговариваете между собой.

— С ним? Из него и слова не вытянешь! Он и раньше-то был неразговорчив, а с тех пор, как пропал господин граф, Фушар словно язык проглотил. Это чистая правда.

— А вы?.. Выкладывайте свое мнение на этот счет. Думаете, мой отец вернется?

— Я молю Бога, господин Дени, молю Бога.

Я чуть не крикнул этой мастерице увиливать от ответа: «Да плевать мне! Плевать тысячу раз!» Но я сдержался.

— Это не ответ, голубушка Эжени.

— Но я ничего не знаю, господин Дени. Клянусь вам.

— Берегитесь! Мой отец исчез, и граф де Лепиньер теперь я.

Женщина испуганно застыла, не вынимая пальцев из теста.

— Итак, вы должны мне ответить. Понимаете? Расскажите-ка об обеде… да… его последнем обеде. Вы подавали на стол. Как отец выглядел?

— Как обычно. Ел он не много.

— Не повздорил ли он, к примеру, с моей матерью или теткой?

— Нет.