— Да. Кулаком. У меня искры из глаз посыпались. Он был вне себя.

Я легонько потрогал кровоподтек.

— Болит?

— Немного. Не стоит пока прикасаться к этому месту расческой. Но это не страшно. Я думаю, он уже пожалел. Он — импульсивный человек и вдобавок слегка выпил. Мне не следовало поднимать вопрос о разводе.

Освободившись от моих объятий, Ингрид закурила и присела на ручку кресла.

— Какая сцена, — продолжала она. — Просто мерзость! Его любовницы, значит, не в счет. Он называет это случайными связями. Я же не имею права на личную жизнь. Ну вот, представь себе этот поток ненависти и угроз: «Шкуру спущу твоему любовнику!»

Я вздрогнул.

— Он так сказал?

— Это и многое другое. Не стоит обращать внимание. Жалкий тип! В сущности, он не так уж опасен. Единственно, муж и слышать не хочет о разводе. Как же он надоел мне со своими сценами, вообще все надоело… В конце концов он поймет, что закон — на моей стороне… Конечно, он станет меня всячески донимать… Дени, ты меня слушаешь?

С минуту, похолодев, я пытался отмести внезапно нахлынувшие подозрения.

— Ингрид, скажи откровенно… Вы с мужем общались с моим отцом по поводу права на проезд?

— Да.

— Если мне не изменяет память, ты говорила, что держалась в стороне.

— Да.

— Значит, ты не встречалась с моим отцом?

— Только один раз, в самом начале, у нотариуса. Это был простой обмен любезностями. Твои отец и мать, с одной стороны, и мы с мужем — с другой.

— Следовательно, между отцом и тобой не произошло ничего, что могло бы вызвать ревность твоего мужа?

Потушив сигарету в бокале, Ингрид привлекла меня к себе.

— Ты что, тоже спятил?

— Отец мертв. Я уверен, что его убили. Ты все сейчас узнаешь, но, предупреждаю тебя, это будет долгий рассказ.