– Я все объясню тебе позже, – пообещал он другу, когда они закончили свои дела.

Рик кивнул, бросил взгляд вдоль улицы, затем посмотрел на дом.

– Что бы это ни было, думаю, ты принял правильное решение, – сказал он.

Оставшуюся часть утра Джулиан потратил на установку своего оборудования в комнате, которую он теперь будет делить с Клэр, воспользовавшись в качестве рабочего стола тем столом, на котором стояла швейная машинка ее матери. Он провел всю вторую половину дня за работой, стараясь не обращать внимания на тех, кто входил, отвлекая его от дела, и делая иногда перерывы, чтобы побыть с детьми.

Чтобы поблагодарить родителей жены за гостеприимство, Джулиан пригласил всех на ужин в ресторан «У Фацио», а потом они вшестером уселись в гостиной, чтобы посмотреть телевизор, пока постепенно, по одному, не начали расходиться.

Джулиану абсолютно не хотелось оставаться один на один со своим тестем, но было девять часов, дети уже легли спать, Клэр в ванной принимала душ, а ее мать за чем-то удалилась на кухню. Джулиан сделал вид, будто увлечен детективным сериалом о работе полиции, который шел по телевизору, однако Роджер, подавшись вперед, загородил от него экран.

– Ты не мужик, а жалкая фруктовая муха, – с отвращением в голосе сказал он. – Я всегда это знал, всегда знал, что ты не мужчина, но сейчас ты что же, еще и вздумал бояться своего собственного дома? Потому что там, по-твоему, поселилось привидение? Тебе что, три года?

Джулиан ничего не ответил. Он не собирался вступать в спор. Им придется еще какое-то время пожить с родителями Клэр, и вряд ли стоит настраивать ее отца против себя уже в самый первый день своего пребывания под его крышей.

Но старик никак не унимался.

– Это так-то ты заботишься о своей семье? Да? Я готов смириться с болтовней о привидениях, если об этом толкуют мои дочь и внуки, но я хочу, чтобы ты зарубил себе на носу – к тебе у меня нет ни капли уважения, коли ты…

– По-твоему, у тебя хватит смелости остаться в этом доме в одиночестве? – не выдержав, огрызнулся Джулиан. – Достаточно тебе провести там одну-единственную ночь, старый ты хрыч, и ты расплачешься, как маленькая девчонка, которой ты и являешься.

– Вон отсюда! – взревел Роджер. – Я не позволю, чтобы со мной так разговаривали в моем же собственном доме!

Джулиан встал.

– Хорошо, – сказал он. – Мы уезжаем.

– Не они, а ты!

– Мы уезжаем, – повторил Джулиан. – И вернемся в Калифорнию, где совершенно точно будем отнюдь не рады видеть тебя в нашем доме.