– Но его действия говорят о другом. Да, блестящий человек, но склонный к обману. Он похитил даже не десятки миллионов – сотни. Он предал своего молодого соучастника, заложил его, когда запахло жареным. Мы, работающие в отделе по расследованию убийств, не раз сталкивались с такими историями. Люди живут двойной жизнью. Они кажутся одним, а на самом деле являются не просто чем-то другим, а полной противоположностью тому, что о них думают люди.

– А как еще им скрывать свои грехи? – сказал Гуго.

Бовуар кивнул:

– Вот только у большинства это не получается. Дайте я вам покажу, что мы нашли в ноутбуке.

Премьер встал у своего стола, Гамаш тоже поднялся.

Он находился в кабинете менее десяти минут.

Такие дела не требуют много времени.

– Мне очень жаль, Арман, – сказал премьер, глядя на нераспечатанный конверт у него на столе. – Если бы был возможен какой-то другой вариант, я бы пошел на него.

– Я признателен, что вы говорите мне это лично и прямо в глаза. Знал вероятный исход, когда принимал эти решения. Могло быть и хуже. Допускаю, что вы могли меня арестовать.

– Вы создали себе немало врагов, Арман, но друзей у вас гораздо больше. Надеюсь, вы знаете, что я – один из них.

– Знаю.

– И вы изъяли наркотик, вот что важно. Я читал предварительный отчет о ночных событиях. Вы знаете, что если бы вы не были отстранены раньше, то вас отстранили бы за то, что вы сделали только что. – Он внимательно посмотрел на Гамаша. – И больше никто не знал, что вашего кадета выгнали из академии и что она работает на вас?

– Никто.

– Даже Бовуар?

– Даже он. Только кадет Шоке и я.

Премьер неторопливо кивнул, но больше вопросов решил не задавать. Чем меньше знаешь… Он вышел из-за стола, чтобы проводить Гамаша до двери.

– Как она?

– Идет на поправку. Настанет день, и она еще будет возглавлять Sûreté.

– Да, что ж, позиция открыта. С вашей стороны было бы безумием принять должность, так что ей и карты в руки. Надеюсь только, к тому времени, когда появится старший суперинтендант Шоке, я давно уже буду в отставке.