– Нет. Не нашел. Когда он вызвал Гуго на откровенный разговор тем вечером в их старом доме, у него не было четкого доказательства. Я думаю, он, вероятно, попросил Гуго объясниться, а когда Гуго отказался, Энтони пригрозил выдать его.

– И поэтому Гуго его и убил, – сказала Рут.

– Oui.

– Ты считаешь, Гуго имел намерение убить брата? – спросил Габри.

– Откуда мне знать? – ответила Рут.

– Я спрашиваю у главы отдела по расследованию убийств, а не у спятившей поэтессы, – сказал Габри.

– А-а-а, – протянула она. – Ну, продолжайте, тупицы.

– Трудно сказать, – ответил Жан Ги. – Он из тех людей, которые ничего не делают без плана. У него, вероятно, имелась какая-то стратегия выхода на тот случай, если мошенничество раскроют. Но я сомневаюсь, что он планировал убийство брата.

– Он почувствовал себя загнанным в угол, – сказал Арман. – И когда Энтони отказался закрыть глаза на его преступление, Гуго вспылил.

– Ну, Арман, ты видишь, к чему приводит цельность? – спросил Стивен. – Порядочность?

– Ну и крестный, – поморщилась Мирна.

– Убила его не порядочность, – сказал Арман. – Это сделало отсутствие порядочности. Зависть. Алчность. Мстительность.

– Мы изучали одну вражду, а удар нанесла другая, – вздохнула Мирна.

Они помолчали немного. Тишину нарушил Габри:

– Не будет ли с моей стороны невоспитанностью, если я скажу, что проголодался?

– И я тоже, – проговорил Стивен. – Что у нас на обед? Омары?

– Тушенка, – ответил Оливье.

– Что ж, – пожал плечами Стивен, – назовем ее «говядина по-бургундски».

– Я смотрю, ты читаешь книгу, которую я тебе дала, – сказала Рут Жану Ги и показала на кофейный столик.

– Вы дали ему «Чернушную азбуку»? – спросил Стивен. – Эдварда Гори? Ой, я вас просто обожаю, – признался он Рут.