Она быстро переместилась к Чаду и обшарила его скафандр, целеустремленно выискивая характерные закругления. Повернулась к моряку:

– Не здесь. Наверное, все еще в модуле.

Она поглядела на вертолеты, потом на водолазное снаряжение, пристегнутое к доскам рядом.

Время еще есть! Она быстро поговорила с подводником, тот начал быстро собирать снаряжение и надевать его.

Светлана развернулась к Чаду:

– Если не ответишь сейчас же, он ударит тебя снова, а потом заставит опуститься с ним под воду, чтобы ты показал. Где ты спрятал камень?

Чад еще моргал, не отойдя после пощечины, и Майкл ответил вместо него:

– Светлана, он по-русски не понимает! Оставь его в покое!

Она заорала на него:

– Молчи! – И снова Чаду: – Твой последний шанс!

Он упрямо смотрел на нее в ответ помутившимися глазами.

– Ай, да ладно! – разочарованно бросила она и отвернулась к моряку: – Забирай его. И поспеши, пока американцы в воду не прыгнули!

Двое продели Чаду под мышки ремни, затянули пояс и сунули в рот загубник редуктора. Чад не разжимал губ, и старший из двоих пожал плечами; в конце концов, дышать захочет. Он вытащил из чехла на ноге длинный острый нож, потянулся к шее Чада, проткнул резиновую изолирующую прокладку, после чего двое подняли Чада и выбросили его в море. Подводник тем временем уже нацепил баллон и ласты; добавив к ним маску, он сел на борт и аккуратно перебрался в воду. Схватил Чада за воротник, утащил под воду и мощными гребками поплыл вниз, к перевернувшемуся модулю.

Голос Дж. У. задребезжал в гарнитуре Каза:

– Каз, ты это слышал?

В ходе долгой передачи от экипажа «Аполлона-18» голоса становились то громче, то тише.

– Мне показалось, док, что да, но я не понял, что именно.