– Глазам не верю, неужели в самом деле он пришел! Боже мой! – пропел вдруг чей-то смутно знакомый голос с ужасными фистулами и петухами (если эти двое чем-то отличаются друг от друга, что вряд ли).

– Здравствуйте, Майкл Уолтерович! Извините, что без предупреждения, но я к вам по делу, с просьбой…

– How do you do mister Playboy! У меня к вам тоже просьба…

– Сделаю все, что в моих силах, Майкл Уолтерович.

– Вот-вот. Просто Майкл. Или Мишель. Без Уолтеровича. Тем более, что отца моего зовут Вальтер, и к Диснею он никакого отношения не имеет. Впрочем, к создателю знаменитого пистолета – тоже…

– И слава Богу!

– Аминь. Так в чем ваша просьба, Станислав Эдуардович? Неужели созрели для съемок в передаче «Сыворотка правды»? Вовремя. Весьма вовремя. Нашим телезрителям страсть как хотелось бы знать, исходя из каких побуждений вы так расщедрились, что вдруг взяли и широким плейбойским жестом одарили наш город такой великолепной коллекцией икон? Дескать, любуйтесь, молитесь, поститесь и спасетесь – небо рядом…

– Если вы не возражаете, Майкл, мы обсудим это позже, сейчас у меня на это просто нет времени.

– Слово плейбоя?

– Слово джентльмена!

– Не всякий джентльмен, к счастью, плейбой. Но любой плейбой – по необходимости – джентльмен. Так что слово плейбоя дороже ценится.

– Вот именно за этим я и пришел, Майкл! Дело в том, что мне сегодня в честь приезда американского гостя надо с речью выступить, а у меня на ее написание нет ни времени, ни талантов, ни сил. Если вас не затруднит мне помочь…

– Н-да! Как много стёба в шуточках Творца, особенно в удачных! Стоило мне вчера заикнуться о спичрайтерстве как о пределе падения, и нате нам – облецы мене Господь в хотение мое…

– Простите, не понял…

– Да это я так, о своем, о девичьем…

Игорь, не слыша возражений со стороны инстинкта, слегка приоткрыл глаза, пресытившись показаниями одного только слуха. Длинные густые ресницы позволили ему сделать это почти незаметно.

Действительно, не далее чем в пяти шагах, сидели в креслах за столом два джентльмена: один весь в белом, с галстуком бабочкой, плечистый и статный, другой в очках, носатый, с галстуком расслабленным до груди и внушительным животом, так и норовившим вырваться на волю из теснин голубой рубашки. Оба показались Игорю знакомыми. Но с выводами он решил не спешить.

– Так вы согласны помочь?

– Ну, вы же дали слово. Услуга за услугу, не так ли, Станислав Эдуардович?

Джентльмен в белом слегка замялся, затем кивнул.