– Надеюсь, под спецурой вы подразумеваете не только месье Пряхина. Это было бы весьма опрометчиво с вашей стороны…

– Не только, – язвительно усмехнулся Милькин. – Не такой уж я дурак, чтобы пытаться вас на таком фуфле развести…

– Это комплимент?

– Диагноз, – мрачно уточнил Марафет.

– Тем более благодарю.

Алихан разливает поспевший кофе по чашкам на подносе и возвращается с ним в комнату. Незваный гость хмуро тянется следом.

– Итак, – сделав глоток и любезно обождав пока Марафет последует его примеру, возвращается к теме посиделок Алихан, – с копами и ментами все ясно. Меня интересует, чего от вас хотят спецслужбы в лице генерала Копысова и майора Пряхина.

– Я могу рассчитывать на вашу помощь? – суетится с соломкой Марафет. – Учтите, они ведь в случае чего ни перед чем не остановятся. Я эту публику знаю…

4

4

Говорят, в Париже, как в Греции, всё есть. Преувеличивают, наверное, в целях привлечения туристов, число которых заметно сократилось с тех пор как этот город, упорно продолжающий почитать себя всеобщей гордостью и утехой, перестал быть светочем мира, средоточием съестных приманок и тем более единственной сокровищницей женских обнаженностей, оставшись всего-навсего цитаделью парфюмерии и местом тайных встреч мировой закулисы. (Просьба не путать с официальной закулисой, что пасется в Женеве и не делает особого секрета из факта своего существования.) Последняя, как правило, избирает для своих конфиденциальных раутов либо шикарные отели в районе Елисейских полей, либо престижные конторы на бульваре Осман. Правда, не вся и не всегда. Бурно прогрессирующее любопытство потребителей жареных новостей и вселенских скандалов постепенно начинает выживать эту закулису из облюбованного ареала обитания, вынуждая искать приюта в менее респектабельных районах и заведениях, и даже порой, в угоду конспиративным требованиям, прибегать к малодостойному обыкновению «нуво рюс» встречаться для серьезных бесед и крупных сделок в таких легкомысленных местах, как общественные бани, эксклюзивные бордели и знаменитые кабаре.

Заведение «Ле Сандун», располагавшееся на одной из узких улочек за мостом Сен-Клу и представлявшее собой не что иное, как русскую баньку по-белому, приспособленную под утонченные вкусы туземцев, в том числе экзотическим бассейном с подогретой водой, покрытой толстой коркой искусственного льда, считалось в некоторых кругах мировой закулисы одним из наименее подходящих мест для ее интриг. Поэтому нет ничего удивительного в том, что «Ле Сандун» пользовался большим спросом. Если вчера здесь понарошку мылись и притворно вопили от удовольствия, окунаясь в проруби, представители палладистов, опус-деистов и Круга Виоле, то сегодня, словно невзначай, собрались делегаты двух могущественных наркомафий – русской и западноевропейской.