— Не уверен, что ты прав. Каров согласился сотрудничать со следствием, поэтому показаний против него не потребуется. И не думаю, что кто-нибудь осудит тебя, если ты дашь показания против Антона — ведь это он в тебя стрелял. Ну да ладно. Я ведь не прошу тебя давать показания против кого-то.

— Тогда что же?

— Очень просто. Мне нужно знать, что было в голове у Фотиса, когда ты провожал его в аэропорт в то утро. Меня интересует все, что ты можешь рассказать. Видишь, это совершенно безопасный вопрос.

— Даже сам разговор с вами может быть опасным.

— Ну что ж, об этом уже слишком поздно говорить. Ведь это ты вез его в аэропорт, так?

— Да. Я постоянно возил его. Антон плохо водит.

— Рано утром?

— Еще не рассвело. Вылет был в семь тридцать, так что мы выехали в четыре. Я говорил об этом полицейским.

— Я не работаю в полиции, Ники. А почему так рано? В это время до аэропорта Кеннеди двадцать минут езды.

— Он любит приезжать заранее.

— У него было много багажа? Что-то крупное?

— Нет, только небольшая сумка и чемодан.

Андреас помолчал, внимательно посмотрев в лицо парню, потом отвел глаза.

— Почему так рано?

— Я же сказал вам.

— Вы еще куда-то заезжали. До аэропорта вы где-то останавливались.

Русский занервничал. Ему нелегко было врать, поэтому оставалось либо что-то утаивать, либо говорить правду, чего ему явно не хотелось.

— Сначала мы поехали в город. На Манхэттен.

— Зачем вы туда поехали?

— У него несколько квартир. Иногда в них кто-то останавливается, иногда он встречается там с кем-то, кто не хочет приезжать в Куинс. Мы заехали на одну из них. Он хотел там кое-что оставить.