– В таком случае вы ничего не можете предпринять, – ответила Кэтрин. – Разве что сообщить об этом вашим хозяевам, хотя новость и без того вскоре узнает весь мир.

– Думаете, я сам не понимаю? – Ван Рибик по-прежнему говорил тихо, однако в его голосе зазвучали злобные ноты. – Скажите, вы бы хотели, чтобы на английский трон взошел король-католик? Чтобы Англией снова правил папист?

– Нет, конечно.

Кэт замолчала, перебирая в памяти страшные детские воспоминания об инквизиции, разыскивающей еретиков по всей стране, о набожных мужчинах и женщинах, которых сжигали на костре в Смитфилде, об иезуитах, чувствовавших себя на улицах Лондона хозяевами и управлявших всем королевством. Кэтрин выросла в семье, где интриги папистов приравнивали к дьявольским козням и считали само собой разумеющимся, что заветная мечта папы римского – подчинить себе Англию.

– Если бы король стал налаживать отношения с Римом и попытался обратить страну в католическую веру, – продолжила Кэт, – вспыхнула бы новая гражданская война.

– Вот именно. Он предал бы собственный народ. Его бы не раздумывая обезглавили, так же как и его отца.

– Но речь идет об альянсе между Англией и Францией. Согласна, хорошего тут мало, и все же…

– Я не закончил. – Ван Рибик схватил ее за плечо. – Дослушайте меня. В договоре будет секретный пункт. Французский король обязуется выплачивать вашему крупные суммы. Благодаря этим деньгам Карл Второй перестанет зависеть от парламента, а может быть, и вовсе его распустит. А взамен, когда наступит нужный момент, ваш монарх объявит войну Голландии. Одновременно он провозгласит себя католиком и предпримет ряд шагов, чтобы вернуть свою страну под крыло Рима.

Кэт покачала головой:

– Этого не может быть.

– Полагаете? Вы же своими ушами слышали разговор лорда Арлингтона с другими сановниками. Его светлость сделает все, что прикажет король. Сэр Томас предан государю, как собака хозяину, к тому же он и сам склоняется в сторону Рима, хотя еще не объявлял об этом в открытую. Арундел и Беллингс – паписты, эти двое спят и видят, как Англия снова обращается лицом к Риму. Вы знаете, что Беллингс – секретарь королевы? Ее величество денно и нощно молится, чтобы ее муж был принят в лоно римской церкви. Да они просто жаждут включить в договор этот секретный пункт – все, даже Арлингтон, ведь чем больше власти у короля, тем влиятельнее станут они сами. Но если о содержании этого пункта станет известно прежде, чем король будет готов присягнуть на верность Риму, все пропало. И они это понимают.

– Если это правда, то что вы намерены предпринять? – медленно произнесла Кэт.