– Согласитесь, Марвуд, очень тонкая шутка. Пожалуй, мне надо не в Уайтхолле служить, а пьесы сочинять. Жеманная лошадь, ха-ха!
Слова Нонтона засели у меня в голове. Тем же вечером, когда я уже погружался в сон, они вдруг опять пришли мне на ум и, мало того, неожиданно показались знакомыми, отозвавшись слабым, искаженным эхом в глубинах памяти.
Лошадь в парике.
Глава 49
Глава 49
На следующий день, в среду, дождь так и не унялся. Кэт оставалось лишь ждать – либо приглашения Мадам, либо записки от ван Рибика. Рано утром мадам Жоффре позвали, чтобы она в очередной раз сотворила чудо с волосами своей госпожи. Задержись парикмахерша в бараке, Кэт не поручилась бы за последствия.
Сев на табурет, она попыталась углубиться в чтение. Одно дело – ждать, когда до тебя снизойдет принцесса крови, и совсем другое – томиться в ожидании по милости Хенрика ван Рибика. Кэтрин не хотела надолго покидать барак: вдруг она разминется с гонцом? Она злилась на себя за то, что не может выбросить ван Рибика из головы, а на голландца за то, что он оставил ее в подвешенном состоянии.
Трудно было представить какую-либо благовидную причину, заставившую его изображать француза. С другой стороны, ван Рибик так пылко умолял дать ему шанс объясниться, в его манере было столько искренности и страха быть отвергнутым, что Кэт должна хотя бы выслушать его оправдания.
Переворачивая очередную непрочитанную страницу, Кэт подумала, что мужчины, подобные Марвуду, – открытая книга. А если сравнивать с книгой ван Рибика, то лишь с написанной на никому не известном языке.
Солнце уже садилось, когда мальчик-паж наконец принес госпоже Хэксби записку на английском.
Мадам, если соблаговолите следовать за моим посланником, он проводит Вас в мои апартаменты, и Вы удостоите меня великой чести, согласившись выслушать то, что я до этого вынужден был скрывать. Я распорядился, чтобы стражники у Дворцовых ворот внесли Ваше имя в список, поэтому во внутренний двор Вас пропустят безо всяких вопросов.