Грей сквозь зубы процедил:

– Помнишь, я сказал, что многое о тебе знаю? Ты меня перебил. Я собирался сообщить, что не сочувствую тебе. Мне плевать, вот что я хотел добавить. Жизнь тяжела для всех, и некоторым достается больше, чем остальным. Но гадости, которые ты делаешь другим, остаются на твоей совести. Боль превратила тебя в монстра.

Губы Данте скривились.

– Увидим, кому и что известно о боли.

Он схватил за рукоятку нож, торчащий из бедра Грея, и крутанул его, еще сильнее взрезая мышцы. От разрывающей нервные окончания боли перед глазами у Доминика потемнело. Лишь тренировки, направленные на то, чтобы стойко сносить физические страдания, спасли его от шока.

Данте выдернул нож, а в другой его руке, словно по волшебству, появился второй клинок. Острия обоих сатанист поднес к глазам Грея:

– Когда ты увидишь, как я прикончу дорогих тебе людей, я оставлю тебя без глаз, чтобы ты страдал в темноте. À demain [23].

Движением запястья он снова перевернул нож и ударил рукояткой Грея в висок.

Глава 49

Глава 49

Виктор открыл глаза и увидел розовые солнечные лучи, пронизывавшие растительность на склоне холма. Во рту был вкус грязи, Радек сплюнул, вытер губы и со стоном сел.

Похоже, что переломов не было, хотя все тело ныло. Особенно сильно болела голова, хотя Виктор не знал, в чем тут дело: в падении или переизбытке абсента. Он осмотрелся и понял, что находится у подножия длинного склона, возле начала ведущей на Ла Рокка тропы. Слева, за сосновой рощицей, виднелась его вилла. Поглядев вверх, Виктор увидел отвесную скалу в пять футов высотой, с которой он, должно быть, сверзился. Ему смутно помнилось, как он скатился вниз по холму и в оцепенении валялся у подножия.

Двое выбравшихся с утра пораньше скалолазов косились на странного туриста. Радек встал и, отряхиваясь, вспомнил Евин голос, ее волосы и губы. Она казалась такой настоящей!

Обругав себя за слабость, Виктор направился к вилле.

Водитель пил кофе на балконе по соседству с балконом хозяина. Глаза мужчины широко раскрылись, когда он увидел бредущего от холмов профессора.

– Через пятнадцать минут выезжаем в Джерачи-Сикуло, – хрипло распорядился тот, чувствуя слабость после абсента.

– Могу я вам помочь? – осведомился водитель.

– Нет.

Виктор принял душ, переоделся, сделал себе эспрессо. Попробовал дозвониться до Грея, но тот не ответил. Как раз когда кофе забулькал, позвонил Жак Бертран.

– Да? – бросил в трубку Радек.