– А потом, значит, наш друг явился к тебе в больницу, поджав хвост, и стал умолять о молчании.

– И спрашивать, не существует ли копий видеозаписи, – подхватил Виктор. – Вот от этой перспективы у них там точно изжога. Впрочем, Фарината принес извинения от имени церкви и предложил компенсацию за наши неприятности. Я отказался.

– Спасибо, что со мной посоветовался, – сухо проговорил Грей и забросил в рот кусочек сашими с тунцом. – Дарий, я полагаю, мертв?

– Прежде чем Анку успели оттащить, она пырнула его ножом двадцать три раза.

Грей вспомнил тревожные слова, которые Анка сказала ему под конец, и жуткое выражение, появившееся у нее на лице перед тем, как она убила Дария. Он положил палочки, не донеся до рта очередной кусок.

– Похоже, она все‑таки ненавидела Гассомиана.

– Или верила в то, что сказал мне священник с Сицилии, – с ухмылкой предположил Виктор. – Будто у Ахримана может быть только один избранник. – Он махнул рукой, мол, чего уж там. – Каковы бы ни были ее мотивы, Анку арестовали. И вот еще что: Жак выяснил, что на твоем рейсе в Сан-Франциско была зарегистрирована пассажирка Ева Саммерфилд из Глейсдейла. Надеюсь, ты будешь спать спокойнее, узнав, что Анка все‑таки была на борту.

Грей подумал, что спокойного сна ему не видать еще долго. Была ли Анка безумна с самого начала, или Дарий издевательствами довел ее до психического заболевания? Может быть, она тоже имела шанс заглянуть в проклятый гримуар? Неужели текст этой книги способен искажать реальность или ее восприятие?

Вопреки мрачному взгляду на мир, Грей по сути был оптимистом, когда дело касалось потенциала человеческого духа. Ему по-прежнему хотелось помочь женщине, чьи прикосновения преследовали его во снах и чье прошлое, если принять его на веру, было печальным, независимо от того, что произошло потом. Неплохо бы избавить бедняжку от ужаса серых стен и решеток.

Но потом его мысли перешли от ее манящих губ и искренних зеленых глаз к личности женщины, которая соблазнила множество мужчин, в число которых, видимо, вошел и он сам, а потом оставила в спальне каждого из них полный яда пузырек; женщины, которая творила черт знает что на обнаруженной Виктором видеозаписи; женщины, которая уверенно и целеустремленно перемещалась по парижским катакомбам, общалась с членами L’église de la Bête, чувствуя себя как дома среди зловеще ухмыляющихся черепов и костей.

Женщины, которая до самого конца пыталась его использовать.

Кем бы ни была изначально Анка, сейчас она превратилась в нечто совершенно иное, и ее утраченная невинность была использовала силами зла как оружие. Так же, как ее необычайная красота и лживость.