– А-а!
– Они такие большие, что вы и не догадывались об их истинном предназначении. Хотя вы даже ели возле них.
У всех снова была каша в голове.
– Это ж надо, какие они громадные!
– Электричество вырабатывается пропеллерами на крыше мечети, поступает в подземный зал и накапливается там. Так что этот зал и был той самой волшебной шкатулкой, из-за которой произошли все эти сверхъестественные явления.
– С ума сойти… – только и пробормотал Тофлер.
– Естественно, пока батареи не работают, мечеть не может вращаться – электричество-то не поступает. А вот когда они работают и мечеть возможно повернуть, то двери в подземный зал закрыты.
– Так вот в чем дело…
– Пока двери открыты, нет ни землетрясений, ни металлического шума. Только они захлопываются, как начинаются землетрясения. Как мы уже установили, трясет только Желтый и Зеленый флигели. На самом деле Красный и Голубой флигели тоже потряхивало, но практически незаметно. Так что землетрясения и двери в подземный зал тесно связаны. Если двери открыты, значит, батареи не работают и землетрясений, вызванных вращением мечети, не происходит. И напротив.
– А когда они закрываются, то батареи оживают?
– Если точнее, при этом создается условие для возобновления работы батарей. Недостаточно просто закрыть двери – они должны быть герметично закрыты.
– Герметично? Значит, там что-то накапливается?
– Волшебная водица.
– Волшебная водица?.. Неужели серная кислота? – догадался Оливер.
– Она самая.
– Ну конечно! Электролит для свинцовой батареи. Но откуда здесь взяться серной кислоте, Киёси? Мы же посреди пустыни! Чтобы заполнить такой огромный зал, потребуется несколько автоцистерн… Хотя стоп, я все понял!
– Верно, Оливер, серной кислоты здесь выше крыши. К северу отсюда находится урановый завод. Для извлечения урана из руды используют резервуары с серной кислотой. Часть жидких отходов доставляется сюда – по той самой трубе, закопанной в земле… Что же, господа, если больше никаких вопросов нет, выдвигаемся!
Митараи запрыгнул на каменную платформу у главного входа. Остальные все еще молча стояли внизу.
– Еле держусь на ногах. Такое чувство, будто я отупел, – проворчал Тофлер Оливеру.