– Но от того, нравятся вам женщины или же вы их ненавидите…

– Я совершенно не понимаю, почему ты и остальные пытаетесь найти скрытый смысл в таких тривиальностях. Что ж, тогда позволь и мне один вопрос. Тебе нравятся женщины?

– Ну… Конечно, среди них есть и приятные люди… Но, как правило, они меня раздражают.

– То же самое и у меня.

Леона призадумалась, но наконец кивнула.

– Я не женоненавистник. Напротив, я желаю, чтобы у женщин все было хорошо. В этом и кроется спасение нашего дурацкого мира.

Леона бросила взгляд на Митараи.

– А женщин, употребляющих вещества, вы ненавидите?

Митараи ехидно усмехнулся.

– А самой-то тебе нравятся они?

– На этот путь их толкают жизненные трудности.

– А у кого их нет? – резко ответил Митараи.

– Но разве наркотики – абсолютное зло? Вдруг лет через пятьдесят они станут чем-то вроде виски во времена «сухого закона»? Не исключено, что удовольствие, которое испытывал от них человек, служило двигателем прогресса. Пока что никто не знает, какова природа гениальности или озарений… Слышали о такой точке зрения?

– Слышал, конечно. А еще – что пять великих цивилизаций мира зародились в местах произрастания конопли, мака и коки.

– Ну вот!

– Это любопытная теория. Однако даже если в ней есть доля правды, ты слишком легко на нее клюнула. Если развивать мысль в этом направлении, то во всех центрах цивилизации есть бордели, трущобы и насилие. Так недолго и прийти к абсурдному выводу, что движущей силой развития городов и цивилизаций были проституция и насилие. Да, цивилизации рождались из аморальности, но в ходе своей истории сами порождали ее в десятки раз больше.

Леона молча слушала Митараи. Наконец она ответила:

– Я живу в Америке уже десять лет. И там я привыкла к тому, что мораль – это фантом. В Японии она ощущается как нечто реальное, что можно потрогать рукой. А в Америке, да и в остальном мире, какой-то определенной морали нет. Настоящая мораль – это сила.

– Значит, ты тоже заблудилась в этом лабиринте, – сказал Митараи. – Как и большинство обывателей, ты мыслишь в краткосрочной перспективе. Твоим выводам не хватает концепции времени.

– То есть?