– Слушай, ты ведь не из тех, кто лжет? – наконец спросил он.

– Верно.

– И ты сказала, что благодарна мне. Это правда так?

– Ну конечно.

– Тогда вот моя скромная просьба: не засыпай меня вопросами.

– Почему?

– Я таков, каким ты меня видишь. Смысл мне на них отвечать, если ты видишь только то, что лежит на поверхности? «Почему вы ненавидите женщин?» «Вы предпочитаете мужчин?» «Почему вы не женитесь?» «Какие пирожные вам нравятся?» «Почему вы не пьете кофе?» Хватит уже. Ясно?

Леона грустно посмотрела на Митараи, но затем расхохоталась.

– Бедный Митараи-сан! У вас на уме одна работа… Знаете, в Голливуде часто говорят: «Не можешь терпеть жар – выходи с кухни»[66]. Подозреваю, что мы сталкиваемся с подобным неудобством в десятки раз чаще, чем вы.

– Такова ваша работа. Я не один из вас.

– Мои вопросы похожи на те, что задают вам девушки в Японии?

– В том смысле, что я пожалею, что ответил на них, – да.

– Думаете, я собираюсь спросить вас о том же, что и ваши поклонницы в письмах?

– А ты не хочешь?

Немного помолчав, Леона сказала:

– Хочу.

Закатив глаза, Митараи откинулся на сиденье.

– Каким образом моя ориентация помогла доказать, что настоящая преступница – Шэрон Мур?

Леона рассмеялась.

– Какое тебе дело, пью я чай или молоко? Они оба в рамках закона. В отличие от тебя я не принимаю наркотики со всех концов света.