– Только что, – говорю я, поскольку у меня хватает ума, чтобы понять, что следует из этого ответа.
– Время расскажет свою историю, агент Лав. У времени есть для этого свои способы. – Мерфи начинает садиться в машину, но медлит. – Рич сейчас работает в одной спецгруппе в Париже. В режиме радиомолчания.
Своего внезапного обращения к Ричу он никак не объясняет. Просто усаживается за руль, и у меня складывается отчетливое впечатление, что Рич, сам того не подозревая, участвовал в каком-то экзамене, который устроил мне Мерфи.
Я смотрю, как его машина выезжает со стоянки, и, как только она исчезает из виду, подхожу к могиле моей матери и смотрю на нее.
– Я обязательно узнаю твою историю, мама. Это обещание.
* * *
Набираю Кейна.
– Приезжай сюда.
Сразу же отключаюсь, сажусь под ивой и несколько раз прокручиваю в голове разговор с Мерфи, причем каждый раз какие-то фрагменты этого разговора приводят меня к новым выводам. Я уже на четвертом повторе, когда подъезжает Кейн, и каким-то образом этот мужчина делает мою прокатную тачку похожей на шикарный родстер. Эта осанка… Этот стиль… Эта уверенность в себе… И это урок мне касательно самой себя. Мне самой решать, что делать дальше. Я должна убедить всех, что я по-прежнему здесь и что целиком и полностью поддерживаю предвыборную кампанию своего отца. Возможно даже, до такой степени напугана, что подчинилась. Да, пожалуй, что так… Хотя нет. Забыли. Никто в это не поверит. Ни на минуту.
Но пока что мне надо кое-что рассказать. Прямо сейчас.
Кейн садится на траву рядом со мной и обхватывает руками свои обтянутые джинсами колени. Не задает никаких вопросов. Ждет, когда я сама заговорю. А я наслаждаюсь тишиной. Прохладным ветерком, раскачивающим ветви ивы у нас над головами. Затишьем перед бурей. Но наконец выкладываю ему все.
– Короче, ты остаешься и сохраняешь свой значок, – заключает Кейн.
– Да. Остаюсь. Я сохраняю свой значок и собираюсь подыскать какое-нибудь съемное жилье в Нью-Йорке.
Он бросает на меня взгляд.
– Ты можешь остаться со мной.
– Ты знаешь, что я не могу этого сделать и создать доверие в нью-йоркском бюро, которое мне нужно создать.
Кейн смотрит на меня несколько секунд – выражение его лица совершенно нечитаемо, – прежде чем его взгляд вновь перемещается куда-то вперед.
– Итак, здравомыслие, а не безумие, – произносит он.
По-моему, Кейн испытывает большее облегчение, чем готов признать. Я думаю, он нуждается во мне, чтобы я притягивала его к золотой середине. Даже если это означает, что мой значок вновь разделяет нас.