Он сидел в тесном номере мотеля, где за несколько часов до того оперативная группа обезвредила Алекса Барнса и освободила Амели Голдсби.

Хотя в действительности все вышло не совсем так. Алекс Барнс был безоружен и не сопротивлялся. Он сдался сразу же, поэтому вид ворвавшихся в номер вооруженных людей поверг его в шок.

Слово «освободили» так же мало подходило к тому, что в действительности произошло с Амели. Когда в номер ворвалась полиция, девочка мирно спала, прижавшись к Алексу Барнсу. Пробуждение было громким. Это можно было бы объяснить шоком, но и будучи доставленной в безопасное место, Амели не переставая звала Барнса и плакала.

– Я хочу к нему, – повторяла она сквозь слезы. – Пожалуйста, дайте мне его увидеть.

Сейчас девушка сидела с Калебом в комнатке, которую предоставил полиции потрясенный владелец отеля. Амели забрали из постели Алекса совсем раздетую и увели, накинув на плечи одеяло. Теперь она куталась в просторный свитер, но все равно дрожала всем телом. Калеб включил обогреватель на полную мощность и снял куртку. В комнате стояла тропическая жара, но Амели трясло. Наверное, она была в шоке. Девушка уже беседовала с врачом, и тот дал ей успокоительное. Похоже, подействовало не очень.

– Твои родители уже едут сюда, – сказал Калеб. – И сержант Хелен Беннет тоже. Ты много раз беседовала с Хелен. Может, стоит подождать, пока все соберутся, прежде чем ты расскажешь, что произошло?

До сих пор Амели молчала. Теперь впервые подняла голову:

– Я не хочу видеть родителей.

– Почему?

Она как будто пыталась с головой зарыться в свитер.

– Не хочу их видеть. – Снова ударилась в слезы: – Нет, нет, пожалуйста…

Калеб склонился над креслом:

– Что случилось, Амели? Что произошло между… тобой и Алексом Барнсом?

– Я хочу к нему.

– Он похитил тебя. С заправки.

– Нет.

– Нет?

– Я сама позвонила ему. А потом выбралась в окно и перелезла через забор.

– То есть это ты позвонила Алексу Барнсу?

– Да.