Когда Кёко услышала эти слова, на мгновение на ее лице отразилось изумление. Но затем она тотчас впала в бешенство еще большее, чем прежде. Я в панике пытался сбежать, но мне в ногу попали брошенные ею настольные часы, и я упал на пол. Я пополз вдоль стены, пытаясь избежать ее ярости…
И скорчился от страха под картиной маслом, верно? – сказал Энокидзу. Его виде́ние было правильным.
– Эта женщина была демоном. Однако больше меня напугал Макио. Он… не переставая жалко и глупо улыбаться, он продолжал настойчиво твердить извинения.
Наконец он тоже почувствовал, что находится в опасности. Пробежал передо мной, уклоняясь от очередного ее нападения, и попытался спрятаться в библиотеке.
– Так вот в чем была истинная причина, по которой Макио вошел в ту библиотеку…
– Да. Но та дверь тяжелая, сразу она не открылась. И в то мгновение он сказал то, чего не должен был говорить.
В следующее мгновение все перед моими глазами стало красным. Я не сразу понял, что произошло. Я увидел, как по полу быстро расползается лужа крови, и только тогда осознал ситуацию. Кёко, стоя у двери в библиотеку и как будто собираясь туда войти, по самую рукоятку вонзила в бок Макио нож для фруктов. Крови было очень много. Очевидно, она попала куда-то в артерию.
Пробелы во времени заполнялись один за другим.
– И поэтому Макио, чтобы укрыться от преследования Кёко, закрыл дверь и заперся на ключ.
– Да. Послышался звук закрываемой задвижки. Боль заставила его обратить внимание на то, что он ранен. Все зашло слишком далеко, и справиться с ситуацией было уже невозможно. Должно быть, он был очень напуган, если решился запереться на ключ.