Это было уединенное место, тихое, посторонние туда случайно не приезжали. Анна решила отправиться к теплицам, хотя и знала, что, если она ошиблась, второй попытки уже не будет.

Она понимала, что просто нападать на Галахова бессмысленно и опасно. У него заложник, а то и два! Ей нужен был способ отвлечь его, заставить позабыть обо всем. А как это сделать, если она имеет дело с психопатом, потерявшим всякую связь с людьми?

Вот тогда и родилась идея притвориться Евой Майковой. Они были не слишком похожи, однако с гримом у Анны никогда не было проблем, и она, просматривавшая фотографии с места преступлений, знала, во что была одета Ева в день смерти, какие вещи лежали возле ее кровати. Все это тоже не давало ей никаких гарантий на успех. Какие тут вообще могут быть гарантии?

Она делала ставку на то, что Галахов — маньяк больше, чем серийный убийца. Он был одержим Евой, не оставлял ее в покое много лет. Если и было хоть что-то, что может вывести его из себя, то только воспоминания о ней. Признавая все риски, Анна все равно должна была попробовать.

Она приехала к теплицам чуть позже Галахова, увидела его машину. Некоторое время она еще сомневалась: а не вызвать ли полицию? Но потом решила, что это слишком опасно. У Галахова сейчас заложница в особо уязвимом положении, ее нужно не просто освободить, а освободить правильно — без криков, стрельбы и швыряния на землю. Леон, вероятнее всего, думал о том же, ведь и он в полицию не звонил!

Она наблюдала за Галаховым со стороны, видела, как он связывал Лидию. Но пока он не навредил ей, и это было главным. Не упустила Анна и появление Леона. Ей хватило одного взгляда на него, чтобы понять: от места стоянки автомобиля он шел сюда пешком, и это точно было не добровольное решение. Галахов старался запутать его, ослабить, да только все напрасно, и Анна гордилась им за это.

Она пока не вмешивалась. Весь ее план был построен на впечатлениях, возможности играть эмоциями. Тут важно было действовать очень тонко, сделать так, чтобы Галахов увидел перед собой привидение, а не тетку в театральном гриме. Нужен удачный момент, правильный свет… В других обстоятельствах она, может, и не смогла бы ждать, но Леон выиграл ей время.

Он действовал очень грамотно, и чувствовалось, что во время этого расследования и предыдущих он не просто слонялся рядом, он слушал и запоминал все, что она говорила о серийных убийцах. Он сумел заинтересовать Галахова в беседе, заставить говорить о себе, рассказывать о том, чем он гордился. Умно: он вынудил убийцу позабыть о времени и о том, что перед ним опасный противник.