Появление черной «мазды» нарушило эту идиллию.

– Вот и они...

Все четверо смотрели друг на друга, как будто заново знакомились. В каком-то смысле это так и было. Каждый день, приносящий новые события, делал их другими. Сегодня никто, – ни Тина, ни Сиур, ни Влад, ни Людмилочка, – не были точно такими же, как несколько дней назад, такими же, как вчера. Они менялись – стремительно и необратимо. Этот процесс не поворачивается вспять. Неизвестно, что ожидает их завтра, какие задачи встанут перед ними и как они будут их решать, – но такими, как прежде, они уже никогда не станут.

– Ну что, пошли?

Квартира Тины встретила их духотой и запахом застоявшейся в цветочных поддонах воды.

– Подождите здесь.

Сиур проверил комнаты, заглянул в кухню. Остальные нетерпеливо топтались в прихожей.

– Как там? – спросил Влад.

– Все на месте. Ничего подозрительного не вижу. Пусть хозяйка посмотрит.

Тина осторожно ходила по своей квартире с чувством подавленности и отчуждения. Все вроде стояло на своих местах, все было как всегда... Пыль нигде не тронута. Хотя...

Легкое дуновение, едва заметный холодок пронесся по комнате. Кровь прилила к щекам, когда она обернулась – Евлалия устремила на нее свой томительный взор, полный неизбывной тоски... Портрет стоял немного не так. Тина подошла, подняла его – конечно, кто-то сдвигал рамку с места! Вот и след, – смазанная пыль...

– Кто-то трогал портрет!

– Кому он нужен? – Людмилочка подошла поближе. – Старое фото. Тоже мне, драгоценность!

– Это ваша мама? – простодушно спросил Влад.

– Нет, конечно. Это – известная оперная певица, знаменитая примадонна Евлалия Кадмина. Она давно умерла. Еще в девятнадцатом веке. Портрет вообще не имеет ко мне никакого отношения, – мне его подарил Альберт Михайлович. Он говорил, что я похожа на Кадмину.

– По-моему, ничего общего, – возразила Людмилочка.

Сиур долго изучал черты строптивой примадонны.

– Интересная дама. От нее веет порочной чувственностью... А с виду святая, наивная, по-девичьи порывистая. Редкое сочетание. Своенравна, судя по всему, была необычайно.

– Да уж! Вы должны благодарить провидение, что мы не такие. Эта дама показала бы вам, где раки зимуют!

Сиур только теперь понял, чем так поразил его портрет Евлалии, – сходством с Тиной. Антиквар был прав. С виду они совершенно разные... если не считать затаенного огня в глазах...