– А, Ева… Да вот же.

Илюшин ткнул пальцем в раскидистую ель.

Бабкин посмотрел на дерево. Затем на Илюшина.

– А где змея? В дупле?

– Какая еще змея?

– Которая чуть было нас не пристрелила!

Макар оторвался от рисунка и озабоченно взглянул на друга:

– Ты б чайку выпил, Серега. А еще лучше – ложись, поспи. Тебе нужен отдых.

– Отдых с тобой в одном купе – это нонсенс, – утомленно сказал Бабкин. Илюшин сделал какое-то движение, и он повысил голос: – Даже не думай! Мне известно, что такое нонсенс!

– А ты знаешь о литературе нонсенса? – оживился Макар. – Эдвард Лир, между прочим, целую книгу написал по этой теме! Вот послушай, я тебе прочту пару лимериков…

Сергей закрыл глаза. «Надо было с ним про змею разговаривать».

2

Когда он проснулся, за окном синели сумерки.

– …ты прав, дело вполне ясное, – тем временем негромко говорил Илюшин, как будто их разговор и не прерывался. – Воспитанник детского дома находит себе друзей. Он смел, умен, беспринципен, и они попадают под его влияние – все, кроме одного.

– Шаповалов, – сонно сказал Бабкин.

– Сдается мне, он играет важную роль в происходящем, несмотря на то что на протяжении почти всей истории держится в стороне. Шаповалов был влюблен в сестру Максима. Его жена, теперь уже бывшая, – плохая копия Белоусовой.

– Подумаешь! У парня пристрастие к одному и тому же типажу.

– Это больше, чем один типаж. Итак, детдомовец подбивает своих выросших друзей на невообразимую авантюру. – Илюшин, не замолкая, сделал какие-то пометки на своих изрисованных листах. – Они решают взять воровской общак местного криминального авторитета. Если верить Пронину и Дидовцу, их кто-то сдал…

Макар осекся. Острие карандаша зависло над бумагой.

– Сам Пронин? – осторожно предположил Сергей.