Он шел через отмель к берегу, чувствуя, как сильно колотится сердце, на душе было неспокойно. Он не знал, откуда взялась эта тревога, и приписал ее нечистой совести. За все время Том ни разу не удосужился послать о себе весточку. Вдруг они решили, что он умер? Хотя, с другой стороны, его мать и сестра – люди закаленные, много повидавшие на своем веку… нет, скорее всего, причина его тревоги крылась в чем-то другом.

Он увидел свою старую лодку на том же самом месте, где он ее оставил два года назад. Внутри лежали весла – значит, лодкой пользовались.

Том провел пальцами по вырезанным ножом буквам. Давным-давно, думая, что пробил его последний час, Том написал на скамье свое имя.

– Какой же я был тогда ребенок, – пробормотал он.

И решил немного посидеть в лодке, подумать и найти слова, которые он скажет матери при встрече. Пусть она увидит, какой он стал взрослый. И поймет, что он вернулся домой, потому что соскучился по ней. Она простит, что он не стал богатым человеком, она все поймет и простит. Ей будет достаточно просто увидеть его живым. Том еще не решил, как он будет теперь заботиться о маме, но ведь сеньор Лопес уже не мальчик и так зарос салом, что вряд ли сможет вести дела, как прежде. Ему придется передать таверну более бойкому человеку, на которого он сможет положиться. Том постарается наладить отношения с Лопесом. Такое намерение уже само по себе говорит о том, что он повзрослел. И когда однажды сеньор Лопес отойдет в мир иной, Том будет готов стать полноправным хозяином таверны. И это все произойдет на глазах его мамы.

Приняв такое решение, Том встал и двинулся к входной двери. Та, конечно же, была заперта, но Том знал, что засов можно поднять, если между дверью и косяком просунуть ветку.

Вот и сумрачный зал таверны. Хорошо знакомые запахи вымытых полов, старого пива и свежей копченой свинины проникли в нос и стали комком в горле. Слава богу, в зале было пусто, и Том постоял, собираясь с духом, – он не хотел, чтобы мама увидела его плачущим. Из покоев сеньора Лопеса, как и прежде, доносился его яростный храп. Дверь в комнату испанца была приоткрыта, и Том увидел, что толстяк хозяин спит, зажав в зубах краешек рубашки.

Том прошел в кладовку и налил себе кувшин воды. Подумал, не сходить ли к Бото, который, несомненно, проголодался. Но вместо этого разыскал зеркальце и, поставив его перед собой на полку, принялся приводить в порядок свои волосы и счищать грязь со лба и щек.

Он смотрелся в зеркало уже второй раз за месяц.

И хотя то, что он увидел, вполне соответствовало его представлениям о мужественности, сердце Тома тоскливо сжалось.