Лучше ее не трогать, подумала я. Лучше оставить ее на месте для людей инспектора Хьюитта. Кроме того, я и так знаю все, что мне надо, об этом следе преступления.

Прихрамывая, я двинулась к открытому туннелю.

Но постой-ка! Какой из этих коридоров приведет меня обратно к Колину?

Тот, что слева, прикинула я, хотя нельзя быть уверенной. План Люциуса де Люса показывал приводящий в замешательство лабиринт подземных водных коммуникаций, и только сейчас я вспомнила, что сунула сложенную карту в свой карман.

Я ухмыльнулась при мысли о том, что помощь прямо здесь, под кончиками пальцев. Но когда я потянулась в карман, он оказался пустым.

Еще бы! Я же сменила грязное платье на чистое, и я мысленно выругалась, осознав, что бесценная, нарисованная от руки карта в этот самый момент отмокает до полной бесцветности в лабораторной раковине!

Делать нечего, придется следовать инстинктам и выбирать туннель — тот, что слева.

Здесь, в восточной оконечности, коридор был не только ниже и уже, но и находился в ужасающем состоянии. Каменные стены и части потолка местами отвалились, усыпав пол разбитой крошкой.

Осторожно, подумала я. Пол может провалиться, и…

Что-то шлепнуло меня по лицу — что-то, свисающее с потолка, словно мертвая белая рука. Я взвизгнула и остановилась.

Корень! Меня испугал дурацкий корень, оставшийся, должно быть, с тех пор, когда давно исчезнувшие деревья окаймляли аллеи Висто.

Даже когда я нырнула под эту штуку, ее склизкий палец сумел погладить меня по лицу, как будто умирал от желания человеческого общества.

Я похромала дальше, луч фонаря дико метался передо мной.

Здесь, по обе стороны туннеля, валялись в ассортименте грязные лестницы, веревки, ведра, лейки и оцинкованные воронки, как будто смотритель, пользовавшийся ими, ушел на войну и так и не вернулся.

Внезапная вспышка красного заставила меня остановиться. Кто-то написал на стене. Я медленно провела лучом света по нарисованным буквам: «X. де Л.»

Харриет де Люс! Моя мать была здесь до меня, шла через тот же самый туннель, стояла на этих самых камнях, нарисовала свои инициалы на стене.

Меня охватила дрожь. Кругом знаки присутствия Харриет. Как, никогда не знав ее, я могу так сильно по ней скучать?

Затем издалека до моего слуха донесся голос — пение:

— Лондонский мост падает… Моя прекрасная леди…

— Колин! — завопила я, и внезапно мои глаза наполнились слезами. — Колин! Это я, Флавия!