Но некоторые частные лица, большей частью итальянцы, находили путь в государство нехуса. Примечательно, что итальянец Баттиста Имола, который жил в Эфиопии в 1482/83 г., встретил там не менее 10 земляков, как сообщается в его приведенных выше путевых записках. Согласно одному своеобразному обычаю, распространенному в Эфиопии, о котором будет говориться также позже в связи с Ковильяном (см. гл. 197), в этой стране хорошо принимали чужеземцев и обращались с ними почтительно. Но их попыткам возвратиться на родину оказывали противодействие, очевидно потому, что правивший тогда негус хотел извлечь пользу из их знаний и навыков. Среди этих европейцев, попавших в Эфиопию, находился, видимо, и монах Талиан, чьими сведениями пользовался фра Мауро при составлении, своей знаменитой карты мира[1172].

Из частных лиц, приехавших в Эфиопию в середине XV в., гораздо более выдающимся человеком был венецианец Никколо Бранкалеоне. превосходный живописец, оставивший там следы своей деятельности. Бранкалеоне стал в государстве негуса самым лучшим церковным живописцем, прожил там несколько десятилетний и способствовал распространению итальянской культуры. Это он, в частности, помог тому, что в расписанную им церковь св. Георгия в Амхаре попал орган работы итальянских мастеров. Здесь мы, к сожалению, лишены возможности подробнее рассказать о Бранкалеоне и его прекрасных творениях[1173]. Заметим только, что расписанные Бранкалеоне церкви, к несчастью, были разрушены войнами и пожарами, и теперь от его искусства ничего не осталось.

Как бы то ни было, между странами Средиземноморья и Эфиопией можно-было наладить связи через Египет и Красное море по сравнительно надежным, хотя и нелегким путям. Не понятно, почему португальцы до 1487 г. (см. гл. 197) не пользовались этими путями, а упорно придерживались своего нелепого намерения попасть в Эфиопию с побережья Западной Африки.

На исходе средневековья при особых обстоятельствах дело дошло до еще одной попытки обратить Эфиопию в католичество. Сама по себе эта попытка тогда была перспективнее, чем все предыдущие. Если она оказалась бесплодной, то основная вина падала на поразительно неуклюжую дипломатию Ватикана.

Как разыгрались события, в общих чертах можно себе представить из приведенных выше первоисточников. Негус Ба'эра Марьям скончался в 1478 г. Предстояло торжественное коронование его несовершеннолетнего сына и преемника Александра. Ввиду этой церемонии было снаряжено посольство, чтобы привезти в Эфиопию христианского прелата из Европы. К этому времени связи между папой и негусом совсем прекратились. Об этом свидетельствует тот факт, что посол, двоюродный брат негуса, ничего не знал о римском папе и собирался пригласить для коронования православных священников из Греции. Прежде чем послы отправились в Грецию, они, как благочестивые христиане, посетили Святую землю, познакомились там с монахами из францисканского монастыря на горе Сион и так с ними подружились, что поддались их уговорам и решили просить папу совершить коронование но римскому ритуалу. Сам посол, видимо, либо очень привык к комфорту, либо сильно трусил. Он так испугался морского плавания в Рим, что решил отправить к папе только двух своих спутников и ждать решения в безопасном Каире.