Здесь мы дали собакам несколько часов отдыха и в 6 часов вечера снова вышли в путь. Освещение весь день было отвратительное, дул сильный ветер, но к моему великому облегчению спустя четыре часа мы нашли Угловой лагерь по развевающемуся над ним флагу, хотя самый гурий не был виден уже в ста ярдах. Здесь находилась последняя закладка собачьего корма, и мы накормили досыта собак, которые прошли за день 34 мили (уставные) — больше, чем мы предполагали. Беспокоило лишь то, что оба имевшихся у нас одометра плохо работали; тот, что поисправнее, ещё показывал с грехом пополам пройденное расстояние, но что касается более подробной информации, то тут царила полная неразбериха. Минимального термометра у нас не было, а обычный показывал -4° [-20 °C].

«27 февраля. Гора Террор оказалась сегодня нашим другом: её склон точно над Ноллом оставался виден, когда всё вокруг затянуло, мы оглядывались на него и таким образом ориентировались. Вышли мы в сильную позёмку, опасались, что ничего не отыщем, но то ли по счастливой случайности, то ли ещё почему нашли всё: сначала мотор, затем через 10 миль снежные укрытия для лошадей; около них остановились и выпили по чашке чая. Я собирался сделать 15 миль, но мы прошли 18,5 — скольжение было просто замечательное. После ленча достигли гурия, который потеряли из виду, едва отдалились от него шагов на двадцать, но который потом долго видели издалека — он выделялся на южном горизонте на фоне тонкой полосы синего неба. Мы остановились как раз вовремя, чтобы успеть натянуть палатку, прежде чем на нас стеной обрушилась пурга, которую предвещало небо. Сейчас пурга — правда, не очень сильная — с позёмкой. Сорок восемь миль за два дня — больше, чем я ожидал. Чтобы и дальше нам так же везло! Собаки тянут хорошо и не выглядят утомлёнными{155}. 28 февраля. Только мы вышли, как произошла первая авария — мои сани опрокинулись на большой заструге, напомнившей мне Рэмп. Дмитрий был далеко впереди, из-за густого снегопада он ничего не видел. Пришлось разгрузить сани — один я бы их не перевернул. Только они стали прямо, как собаки рванули вперёд. Я не успел схватить шест для управления и вскочил в сани, не надеясь остановить упряжку, а четыре ящика собачьего корма, мешок с недельным запасом провианта, котёл и десять палаточных стоек так и остались лежать на земле. Собаки пронесли меня на милю к югу и остановились, только поравнявшись с упряжкой Дмитрия, — вещи к этому времени скрылись из виду. Мы вернулись за ними и в общем за этот день сделали около 16,75 мили по великолепной поверхности. Солнце село в 11.15 вечера, повторённое плоским миражем над ним. После заката над горизонтом вспыхнул великолепный фейерверк. Сейчас -22° [-30 °C], мы впервые за всё время зажгли свечу. 29 февраля. Склад Блафф. Скажи мне кто-нибудь, что мы пройдём почти 90 миль до склада Блафф за четыре дня, я бы не поверил. Отличный ясный день, много миражей. Собаки немного устали»[245].