16 февраля. 12,5 геогр. мили. Хорошо стартовали при ясной погоде после лёгкого завтрака из одной галеты на брата и с утра сделали 7,5 мили. Снова затянуло, ленч ели почти на том же самом месте на горе Киффин, где у нас был привал 15 декабря. Днём снегопад всё усиливался, и спустя три часа с четвертью после ленча Эванс обессилел, почувствовал тошноту, головокружение, не смог идти на лыжах даже рядом с санями, и мы разбили лагерь. Гор не видно, но мы, наверное, находимся довольно близко от скалы Пиллар. Состояние Эванса во многом объясняется тем, что он никогда ничем не болел и сейчас, когда у него отморожены руки, угнетён своей беспомощностью. Ленч и ужин скудные.

17 февраля. Прояснилось, мы, воспользовавшись этим, выступили к складу и прошли значительную часть пути, но тут Эванс обнаружил, что у него спадают лыжные ботинки. Мы остановились, чтобы он поправил ботинки и продолжил везти сани, но ботинки снова соскочили, а потом ещё раз, и тогда Эвансу разрешили надеть ботинки как следует и догонять нас. Он шёл далеко позади, на привал мы стали без него, поели, а его всё не было, и тогда мы пошли за ним. Он лежал на снегу, с отмороженными руками, мы возвратились за санями и положили его на них, так как ноги отказывали ему. Когда мы привезли его в палатку, он находился в коматозном состоянии и вечером, около 10 часов, скончался, не приходя в сознание. Час или два мы проспали в мешках, поели, прошли по валам сжатия около 4 миль и достигли Нижнего ледникового склада. Здесь наконец поставили лагерь, наелись досыта и выспались, в чём испытывали крайнюю нужду. Склад находился в полном порядке»[320].

«Ужасный день… Обсуждая симптомы болезни Эванса, мы пришли к заключению, что он начал слабеть, ещё когда мы подходили к полюсу{211}. Его состояние быстро ухудшилось от страданий, которые причиняли ему его обмороженные пальцы и частые падения на леднике, пока он, наконец, не утратил всякую веру в себя. Уилсон уверен, что при одном из этих падений он получил сотрясение мозга. Страшное дело — так потерять товарища. Хотя, если спокойно обдумать, нельзя не согласиться, что после всех тревог прошлой недели вряд ли можно было ожидать лучшего конца. Обсуждая вчера за завтраком своё положение, мы поняли, в каком отчаянном „переплёте“ находились вдобавок имея на руках больного»[321].

«Ужасный день… Обсуждая симптомы болезни Эванса, мы пришли к заключению, что он начал слабеть, ещё когда мы подходили к полюсу^{211}. Его состояние быстро ухудшилось от страданий, которые причиняли ему его обмороженные пальцы и частые падения на леднике, пока он, наконец, не утратил всякую веру в себя. Уилсон уверен, что при одном из этих падений он получил сотрясение мозга. Страшное дело — так потерять товарища. Хотя, если спокойно обдумать, нельзя не согласиться, что после всех тревог прошлой недели вряд ли можно было ожидать лучшего конца. Обсуждая вчера за завтраком своё положение, мы поняли, в каком отчаянном „переплёте“ находились вдобавок имея на руках больного»[321].