«Это — тупик, — сказал мне высокопоставленный партийный журналист незадолго до моего отъезда из Москвы. — Наша экономика нуждается в реформах, но никакие реформы невозможно провести, пока у власти находятся Брежнев, Подгорный и Косыгин. Они не могут согласовать между собой программу действий. И ни один из них, даже Брежнев, не настолько силен, чтобы осуществить сколько-нибудь серьезные перемены против воли двух других».

X. ВОЖДИ И МАССЫ Тоска по сильному хозяину

X. ВОЖДИ И МАССЫ

Тоска по сильному хозяину

Русские славны тем самым, за что осуждают их чужестранцы, — слепой и безграничной преданностью воле монарха, даже когда в безумнейших своих порывах он попирает все законы справедливости и гуманности.

«Какая вам разница, кто у вас президент?» — спросила меня любопытная девушка, гид из киевского Интуриста, после того, как в результате Уотергейтского скандала Никсон вынужден был покинуть Белый дом.

«Большая разница. Раньше у нас был нечестный президент, а теперь — честный», — ответил я.

«Нет, я имею в виду для вас лично, как журналиста, — настаивала она. — Сейчас, когда в Америке новый президент, вас отзывают обратно?»

Вначале я не уловил связи. Но постепенно в процессе разговора до меня дошло, что она имеет в виду. Эта образованная молодая женщина, говорящая по-английски, рассуждала, исходя из советского опыта. Она знала, что главный корреспондент «Правды» в Вашингтоне является человеком партии, назначенным партийным руководством и пользующимся его доверием. Поэтому она вообразила, что глава московского бюро газеты «Нью-Йорк таймс», которую многие советские люди воспринимают как некий американский эквивалент «Правды», должен быть связан с администрацией Никсона. А поскольку фракция Никсона только что потерпела неудачу, то и я, наверно, попал в переплет.

— Нет, — сказал я (мы шли мимо Мариинского дворца, в котором Никсон останавливался во время пребывания в Киеве в 1972 г.), — мы не связаны с правительством, не имеем к нему никакого отношения.

— Но кто же оплачивает ваши поездки по Советскому Союзу? — поинтересовалась она.

— Мои расходы оплачивает «Нью-Йорк таймс», моя газета, — ответил я.

— Не правительство?

— Нет, — ответил я. — «Нью-Йорк таймс» — не правительственная газета. И по Уотергейтскому делу наша газета выступила даже против Никсона. Мы призывали к его отставке. Наша газета независимая. У нас в Америке нет правительственных или партийных газет в том смысле, в каком «Правда» является органом ЦК КПСС.

Она посмотрела на меня с недоверием, несмотря на то, что этот разговор происходил уже после Уотергейтского кризиса (молодая леди проявила некоторую осведомленность в этом деле). Она попыталась было подвергнуть сомнению мои замечания относительно американской прессы, но остановилась на середине фразы, покачала головой и прекратила разговор на эту тему, явно считая его безнадежным.