Люпо вернулся в Нью-Йорк 12 июня. Там, во многом благодаря защите, которую обеспечил Чиро Терранова (вдобавок предоставивший ему красивый дом о шестнадцати комнатах на фешенебельной Авеню Пи в Бруклине), он без труда возобновил свое прежнее ремесло вымогателя. К началу 1923 года Волк усердно работал, управляя оптовой компанией «Ля Роза Фрут Кампани», которая поставляла в продуктовые магазины и рестораны по всему Бруклину продукты по завышенным, как обычно, ценам. Этот бизнес продолжался бо́льшую часть десятилетия, а когда он был продан, Люпо некоторое время работал агентом по продаже лимонов, пока его внимание не привлекла торговля хлебобулочными изделиями. У него был большой опыт в управлении подобными предприятиями, и он построил прибыльный рэкет. Сообщалось, что в 1925 году он снова вернулся в Италию, чтобы положить в банк деньги, заработанные за последние три года, на общую сумму три миллиона долларов. Торговля хлебом, которую он начал со своим единственным сыном Рокко в 1933 году, поначалу велась лишь с одним грузовиком. Через три года их уже было восемь, а Люпо стал самопровозглашенным президентом Ассоциации итальянских пекарей. Выплата взносов ассоциации гарантировала ее членам возможность беспрепятственно управлять своими магазинами, хотя обычно защита, которую продавал Волк, была защитой от него самого.
Как и его шурин Терранова, Волк изо всех сил старался представить себя законным бизнесменом, а свое богатство – результатом упорного труда. «Он особенно любил быть дома с семьей после работы и не захаживал в салун или еще куда, – утверждал его брат Джон. – Он всегда ложился спать рано, чтобы быть способным с утра заняться делами». Любые жалобы на его методы, настаивала Сальватриче, его жена, исходили от конкурентов, которые просто завидовали его успеху. Правды в этих словах немного. В действительности Люпо преуспел в бизнесе настолько, насколько и в своих угрозах. Он проходил подозреваемым в нераскрытом деле об убийстве подрядчика по имени Руджерио Консильо в октябре 1930 года, а год спустя ему было предъявлено обвинение в убийстве конкурента, который бросил вызов монополии, установленной им в сфере торговли виноградом в Бруклине: этот рэкет в 1920-х приносил сицилийскому гангстеру Фрэнки Уале пятьдесят долларов с каждого вагона. В тот раз на Люпо указал свидетель, выбрав его из девяноста четырех человек на Манхэттене.
Обычные проблемы (не в последнюю очередь – невозможность найти людей, достаточно смелых, чтобы свидетельствовать против Мафии на открытом судебном заседании) не позволили окружному прокурору предъявить обвинение по этим делам. Но в Бруклине нашлась по меньшей мере одна гневная и принципиальная женщина, выступившая против вымогательства Волка. Роуз Витале, владелице пекарни на Макдональд-авеню, 557, было предложено вступить в ассоциацию пекарей, но она отказалась платить завышенные взносы Люпо. За этим последовали угрозы, а когда Витале снова проявила упорство, в ее магазине таинственным образом вспыхнул пожар. Позже перевернулся один из ее грузовиков, а в других были приведены в действие бомбы со зловонным газом, чтобы испортить хлеб.