4. К изучению и агентурному наблюдению за военнослужащими, уроженцами мест, временно оккупированных противником, особенно если там остались на жительство их ближайшие родственники.

5. К созданию такого агентурного аппарата в частях и подразделениях, который исключил бы возможность совершения военнослужащими предательства и дал бы возможность выявлять всех лиц, подозрительных по шпионажу, диверсии, террору.

6. К организации агентурных заслонов в населенных пунктах, при помощи которых выявлять лиц, перебрасываемых противником на нашу сторону.

7. К изучению и наблюдению за связями военнослужащих с гражданским населением, имея в виду, что противник использует этот канал для проникновения в военную среду.

8. К организации действенного учета всех лиц, подлежащих разработке как подучетный элемент, и обеспечению агентурно-оперативного розыска предателей, шпионов, дезертиров и т. п.

9. К организации разведывательной работы для выявления замыслов противника, а главное – выявления агентуры, направляемой противником на нашу сторону, и каналов переброски»[870].

В своей повседневной работе сотрудники военной контрразведки опирались на помощь личного состава армии и местного населения. Примеров этих патриотических поступков можно привести тысячи. Остановимся на некоторых из них. Например, один из ветеранов Великой Отечественной войны И.Г. Жирнов, будучи комсомольским руководителем, принимал активное участие в этой работе. Ему удалось выявить агента немецкой разведки, который прибыл с группой пополнения. Рядовой, по национальности поляк, хорошо говорил по-русски. В ночное время, в часы затишья, он вынимал пружины из дисков автоматов и выводил их из строя. Органами контрразведки предатель был арестован и осужден[871]. И.Г. Жирнов вспоминал: «Приведу еще один пример вредительской деятельности. Доставляемые продукты питания на баржах по Ладожскому озеру в Ленинград прибывали к месту выгрузки, как правило, с наступлением темного времени, чтобы противник не мог прицельно бомбить и обстреливать нас. С началом вражеской бомбежки на высоких деревьях стали гореть костры и освещать гавань для бомбежек. По приказу группа пограничников, в которой был и я, уничтожила диверсантов предателей-поджигателей, и больше костры не горели. В течение службы у меня, как у комсорга, были нормальные служебные отношения с командирами и офицерами контрразведки. Это всегда положительно сказывалось на службе в военное и мирное время»[872].

2 августа 1941 г. Берия сообщил Сталину о том, что 30 июля 1941 г. с помощью колхозников Валдайского района Ленинградской области были задержаны немецкие разведчики М.А. Гавкин-Хаук и К.Г. Пираг, прошедшие подготовку в разведшколах Штеттина и Кенигсберга и заброшенные самолетом для выяснения количества и дислокации частей Красной армии[873].